Однако, в журнале заседания вятского врачебно-полицейского комитета от 4 ноября 1910 года находим следующее: "… содержательницы домов терпимости записи дохода проституток не ведут и в большинстве случаев берут весь заработок проституток. Комитет постановил: обязать содержательниц домов терпимости завести для каждой проститутки особые книжки для записи заработка последних с тем, чтобы книжки эти хранились на руках проституток…". (ГАКО. ф. 583. оп. 480. д. 624а. л. 47–48)
Но и в следующем, 1911 году, проститутка Екатерина Дмитриева Лобанова, живущая в доме терпимости Александры Лапиной, сообщала приставу, что прожила в доме терпимости 35 дней, за это время заработала 31 рубль, за стол с нее за это время причиталось 23 рубля 50 копеек, но остальных денег Лапина ей не выдала. Кроме того, Лобанова сообщила, что Лапина кормит девиц очень плохо, бьет их, связывает и после этого сажает в особую комнату. Проститутка Анна Зотова Пирогова говорила о Лапиной следующее: "… заставляет девиц покупать у нее белье, платье и обувь, а если девицы у нее покупают, то она всегда насчитывает и материал ставит дороже магазинного…". (ГАКО. ф. 583. оп. 480. д. 624а. л. 206)
Наряду с публичными домами, разрешенными властями, в Вятке имелись и тайные дома терпимости. Вятская полиция занималась их выявлением и ликвидацией. Необходимо отметить, что не всегда сведения о тайных публичных домах подтверждались.
21 февраля 1909 года вятский полицмейстер сообщил приставу 1 части о том, что "по сведениям, полученным мною… по Раздерихинской улице в доме Афанасия Зубарева имеется тайный публичный дом и что посетители последнего проходящей публике не дают покоя… предписываю Вашему Высокоблагородию проверить эти сведения через наблюдение и осмотр квартиры и о полученных данных мне немедленно донести". (ГАКО. ф. 721. оп. 1. д. 872. л. 121)
Согласно вышеизложенному предписанию, 28 февраля 1909 года помощник пристава 1 части лично произвел осмотр дома Афанасия Зубарева и "каких либо безобразий обнаружено не было". (ГАКО. ф. 721. оп. 1. д. 872. л.122)
29 марта того же года был произведен еще один осмотр дома Зубарева. Результат его был аналогичен. (там же л. 124)
За "подозрительными домами" велось постоянное наблюдение, производились их внезапные проверки, обыски. Так. 10 мая 1909 года в 2 часа ночи вятский полицмейстер лично произвел проверку всех людей, ночевавших в доме Самуила Константиновича Берга, т. к. "этот дом… известен… как притон темных личностей, а именно рецидивистов… и проституток…". Дом Берга состоял из 2 комнат, в одной жил он сам со своей семьей, вторая комната предназначалась для постояльцев. В ней были устроены в два этажа палати. В момент осмотра (10 мая 1909 года) в данной комнате "в одном углу на палатях спали вместе 5 человек — 4 женщины и мужчина — молодой человек, назвавшийся крестьянином Вятского уезда Медянской волости деревни Бакинской Семен Дмитриев Бакин, 24 лет, состоявший под надзором полиции за кражу денег из кружки у Спасского собора и крестьянка Уфимской губернии Мензелинского уезда Ксения Николаева Реутова 20 лет, крестьянка Вятского уезда Поломской волости Домна Васильевна Шиляева 20 лет, крестьянка того же уезда и волости Елена Дмитриева Добрых 34 лет и крестьянка Вологодской губернии Никольского уезда Лапшинской волости Гликерия Иванова Баева 26 лет… в третьем углу спали вдвоем крестьяние Вятского уезда Кстининской волости Василий Иванов Пиков и крестьянка Слободского уезда Главнохолуницкой волости Мария Гаврилова Лагутина 26 лет". (ГАКО. ф. 721. оп. 1. д. 873. л. 1058 — 1059)