Но про это не все знали. Некоторые даже не догадывались о такой инновации эффективных менеджеров с российской почты. Поэтому почтовое отделение нужно было посетить. Так, чтобы метель замела все следы.
Рано или поздно, но все случится. Случилась и метель с сильны снегопадом. Копье в руку, рюкзак за спину. Журнальные латы Гастер уже не одевал — что-то малы стали, или усохли или еще что с ними приключилось. Ну и еще снегоступы на ноги.
Чуть не забыл монтажку и молоток.
Первая — для дверей почтового отделения, а второй — для голов примагазинных зомби. Гастер решил по примеру мудрой вороны подсократить их поголовье. Хоть чуть-чуть.
Одному дружочку раздолбила голову пернатая, четверым оставшимся поможем упокоиться орудием пролетариата. Если каждый живой по четверочке подсократит, они скоро и закончатся. Вот она и победа.
Молоток сделал свое дело. Без особых затруднений. Даже не запачкался. Ну а запах, ничего страшного. От самого чуть лучше пахнет. Нет, не так — значительно лучше…
До почты было рукой подать, замочек на ее двери был сделан для честных людей. Гастеру, по крайней мере, он долго не сопротивлялся. Торговый зал осмотрен, ненужных сторожей из преисподней нет, переходим к витринам.
Ну примерно так, на месяц проблема питания решена, даже больше. За раз все не унести. А никто нести и не собирался. В рюкзаке уже матерого мародера лежало несколько крепких мешков и веревки.
Тарим мешки, увязываем, наполняем рюкзак. Мешки поедут паровозиком, волоком их потащим. Заодно они, как лисий хвост, заметут следы. Потом их метель за ночь припорошит, вот и не было здесь Гастера.
Дверь в почтовое отделение колышком припрем. Кое — что еще полезное тут осталось. Не надорваться же с жадности. И так хорошо хабара прибрал.
Шел и поглядывал не только по сторонам, но и назад. Следа почти не видно. Ну что, почта, до следующего снегопада.
Много чего хорошего сегодня сделал — и продуктов питания нашел, и четверых зомби упокоил окончательно. Просто молодец.
Некоторое время назад Гастер стал замечать за собой необъяснимые изменения. Нет, с головой все было нормально. Изменяться стало тело. Вроде и питался практически как будто сухим пайком, нормально готовить не было возможности, и железо не тягал по бодибилдерским системам, а мышцы бурно поперло.
Причем не как у цыпленка-бройлера, никакой надутости и объемной рельефности. Формировалась какая-то общая крупность тела, жилистость и видимая даже невооруженным и неискушенным взглядом мощь. Тигриность своеобразная. И такая же, свойственная диким животным, грация.