– Мистер Уэлш, – обращаюсь я осторожно, – так, у вас был роман или нет?
– Между нами было черт знает что. Наверное, ты права, сказав, что на добросердечности «хороших» ездят вдоль и поперек. Нам лгут, нам изменяют, нам что-то обещают, а потом ссылаются на провалы в памяти…
– У Салли-Малли был кто-то еще? – спрашиваю я таким голосом, словно сама не верю в то, что говорю.
Вообще-то так и есть. Учитывая возраст старушки мне крайне сложно представить, что у неё могла быть хоть какая-то интимная жизнь. Хотя…То, что она говорила посреди ночи про гладиатора и трусики…
– О, да! – с грустной улыбкой отвечает мистер Уэлш. – Я давно подозревал, но… Ослепшему от любви человеку сложно поверить в такое.
– И вы знаете, кто это?
– Нет. Сначала я подумывал, что это какой-нибудь садовник или рабочий, что приезжает на остров. А потом понял, что те перчатки принадлежат кому-то из местных. Я где-то видел их раньше, но никак вспомнить не могу, где и у кого именно.
Меня как будто лавиной смело, снегом придавило, волна захлестнула… Опять эти чертовы перчатки?!
– …Какие перчатки?
– Как-то раз я пришел к Салли-Малли, мы пили коктейль в доме после… В общем, лежа в её постели. А потом я стал одеваться и, извини уж за подробности, наклонился к ножке кровати за своим бельем, как вдруг вижу, что на ковре лежит что-то странное. Заглядываю, а под кроватью рабочие перчатки. Огромные такие, синие в красную полоску. Я спросил, что это, а Салли-Малли только отмахнулась, так ничего и не сказав мне. Она не любила объясняться.
– Так и… Так и с чего вы решили, что они могут принадлежать кому-то из местных? Вполне возможно, что это и впрямь какой-нибудь садовник, ведь, насколько мне известно, мистер и миссис Джонс меняют тех как перча… Вы поняли, короче.
– Дорогая, так ведь я так же сначала подумал. Несмотря на свой возраст, Салли-Малли могла с легкостью соблазнить даже юнца! Ей-богу, иногда мне казалось, что в молодости она была… – Мистер Уэлш замолкает и шепотом добавляет: – Профессиональной проституткой! Царство ей небесное! Я не удивлюсь, если в её постели и садовники, и курьеры побывали. А вот перчатки те синие… Я видел их ещё задолго до того, как наши с ней отношения стали более близкими. Я уверен, что они принадлежат не садовнику, потому что те работают в простых серых.
– Ну, может когда-то они работали в синих, – с нервным смешком вставляю я.
– Нет-нет! Точно тебе говорю, что… Да и ладно, неважно это! Что сейчас выяснять, когда её уже нет рядом. А даже если бы и была, то я навряд ли смог бы говорить об этом. Наверное, я очень утомил тебя своими разговорами.