Анатолий сделал вид, что его это не касается. Но про его женитьбу на красотке Алёне, которую он соблазнил и пытался бросить, знали все. Именно пытался, потому что Алёна оказалась очень умной бабой и прибрала к рукам всё состояние Кириллова.
– Это да… – замялся он. – Но то я… Это ж Лебедев у нас жених всем на зависть.
Он помолчал, а потом резко перевёл тему:
– А ты, говорят, расширяться думаешь? Хочешь на международный уровень всерьез выйти?
– Да какой там международный, – поморщился я. – Толя, мы с тобой еще в СССР родились, для нас Украина не загранка. Долгие связи так просто не порвешь, да и не надо рвать. Или ты тоже политикой пропитался, как… этот торт – кремом?
Свести все к шутке не удалось. Анатолий на торт глянул с ухмылкой, а вот на меня – многозначительно. И спрашивать больше не стал, явно оставшись при твердом убеждении, что я что-то скрываю. На прощание намекнул, что если что – всегда рад обсудить партнерство. И клиенты у него за рубежом имеются… Я абсолютно не понял, как именно собирается с ним сотрудничать Кириллов, занимающийся узкой сферой торговли антиквариатом, но на всякий случай сделал заинтересованное лицо.
Разговоры о политике я не люблю так же, как Ириска Федералова – о замужестве. Но нельзя же всех на свете посылать? Поэтому надо притворяться дипломатичным и приличным мужчиной.
А потом как-то быстро наступил вечер. Кто-то засел в буфете, продолжая симпозиум (угу, видел я, сколько пустых бутылок там уже стоит); кто-то разбрелся по номерам с той же целью…
Освежаться и налаживать деловые связи (то есть, выражаясь просторечно, бухать и трепаться) мне не хотелось. Вечер хорош, жаль тратить на пьянку.
Я прошел на небольшую террасу, куда гости еще не добрались, встал у перил в классической позе курильщика, только вот без сигареты – так и не закурил за все эти годы, удержался. Бросил – и хорошо. Но в какой-то момент понял, что здесь не одинок.
А еще – что случайности просто обожают пошутить над паранойей. Неподалёку спиной ко мне стояла очень знакомая рыжеволосая девушка в зелёном платье. И чувствовался запах ванили, который нельзя ни с чем перепутать.
Пару секунд я колебался – окликнуть ли? Может получиться глупо, будто я слежу за Ксюшей. И ведь та обещала позвонить, но уже вечер, а звонка всё нет. Стесняется? Или не знает, о чём говорить?
В застенчивых юристов я уже давно не верю. Застенчивый юрист – это как пчела, которая рада приходу медведя. Проще предположить, что госпожа Вавель решила ограничиться чисто деловым общением, старательно избегая даже намека на двусмысленные ситуации. И сделать вид, что случившееся тем вечером было всего лишь шуткой. Наивная… Как будто я сделаю вид, что ничего не произошло.