— Мне плевать. Но ты можешь уйти. Отказаться. Обойдусь.
Данга не справится. Не осенью, не на холоде, не в трансформации, не против Медведя. Они оба это знают. Но ему неплохо дается уверенный тон. Такой, чтобы никто кроме них двоих — и, может, Бинки, — не заподозрил.
— Житья не дадут.
— А трусам жить вообще противно, — хмыкнул Данга, — поверь уж, я пробовал. Не пошло.
— Я вожаком не буду.
— Дело твое. Я тебя не держу. Никто не держит, — шепнул Данга, стараясь не шевелить губами.
В толпе было немало людей с замечательным слухом.
Умарс зашипел, сверкая зелеными глазами, весь перекривился, досадливо дернул ухом… и сел расшнуровывать ботинки.
Данга смотрел на него с гордостью. Хороший попался ученичок, сделает этого неповоротливого бугая легко и просто, это точно. Мозги-то у него на месте, и живенький он, быстрый, куда быстрее Буура. Покажет когти и клыки, которых так не хватает Данге…
А что зол — так хорошо, не так трястись будет.
Данга легко запрыгнул на стоявший чуть поодаль камень — обломок скалы когда-то упал на пляж и возвышался теперь троном. Все привыкли, что это место Данги, и даже сейчас никто и не пытался туда залезть или запретить ему смотреть на битву с высоты.
Кто-то принял у Умарса ботинки; прежде, чем Буур успел возразить хоть что-то, Бинка вскинула вверх кулачок.
— На правах связной! — Крикнула она, и тонкий голос неожиданно звонко разнесся в воцарившейся тишине, отразился от скал…
«Ой… Ой… Ой…»
Шумели речные волны, набегая на серый берег, скрипел песок под ногами, все затаили дыхание. Умарс напрягся — такой маленький рядом с громадой-Бууром.
Данга сжал кулаки. Он верил в своего протеже, но, все же… зазудели старые шрамы; стоило просто проиграть и получить новые, а не подставлять беднягу.
Но уже поздно.
Данга подался вперед, и одновременно с этим Бинка выкрикнула:
— Бой!
А потом легко отбежала и неловко вскарабкалась по камню, заставив Дангу потесниться. Он не обратил внимания — только отметил машинально его куртку на ее плечах.
Буур взревел. Пошел, раскинув лапы-руки. Умарс попятился, согнулся, встал на укоротившиеся… скорее лапы, зашипел, прижимая к голове уши и обнажая удлинившиеся клыки. В нем осталось мало человеческого; Бинка вцепилась Данге в предплечье, прижимаясь горячим боком, охнула:
— Слишком, слишком!
Данга и сам и предположить не мог, что Умарс настолько глубоко уйдет в трансформацию. Даже Буур обескураженно попятился, не ожидая встретить вместо человека — Кота.
Да не просто Кота: под кожей щек выступали яркие характерные полоски.
Буур шагнул вперед, поднимаясь на разом укоротившиеся задние ноги.