Отис неодобрительно хмыкнул:
— Ты слишком добра к простой прислуге. Но, если пожелаешь, ее лишь вышлют из столицы куда-нибудь на восточное побережье с запретом на возвращение. Моя помощница лично наложит заклинание, которое не даст Вайне не только распускать про тебя слухи, но и отчетливо помнить причину, почему ей нельзя возвращаться в столицу.
— Пусть будет хотя бы так, — с облегчением кивнула я.
Мой взгляд скользнул по плечу Отиса и выше, к заготовленному столбу и охапкам дров.
Теперь, когда страх ушел, я понимала, что даже если бы Отис поверил доносу, вряд ли бы меня осмелились лишить жизни здесь. Этот костер предназначается другому, и, если вспомнить привычку Инквизиции проводить публичные казни некромантов на городских площадях, возможно, совсем не человеку.
Я отстранилась от жениха и повернулась к предмету, назначение которого мне оставалось неясным — чему-то высокому, на что была накинута черная ткань. Нежить я чувствовала издалека, но сейчас ничего не говорило о том, что под тканью находится живой мертвый.
— А что это такое?..
— Клетка. А в ней гуль, выловленный в ближайших окрестностях, — нехотя ответил Отис. — Они обычно шумные, но его сковывает заклятье.
И, видимо, делает не находимым для некромантов. Инквизиция щепетильно относилась к вопросам безопасности. Какие еще в наскоро сооруженном лагере Инквизиции поставили заклинанья, узнавать не хотелось совершенно. Пусть донос и был сожжен, я не желала искушать судьбу.
— Ты тогда всерьез предлагал взглянуть на нежить? — я придала своему голосу как можно больше отвращения.
— Нет… конечно нет. Действительно не стоит на это смотреть. Пойдем, они уже скоро начнут, а нам здесь больше нечего делать.
Я с облегчением развернулась и поспешила к карете.
Кучера нигде не было видно. Краем уха я услышала тихий вопрос Отиса к одному из трех вооруженных всадников, что все это время неотлучно следовали за экипажем еще от поместья.
Охранник ответил Отису, что кучер отошел по нужде.
— Это лагерь Инквизиции, какого Верниса он вздумал здесь шляться, — процедил Батрис.
— Господин, ну что же теперь, под себя что ли ходить, — непосредственно пожал плечами охранник. — Ему разрешили и даже согласились препроводить…
— Если он задержится, мы застанем сожжение. Так что этому раздолбаю стоит поспешить, чтобы не остаться заикой.
Тем временем возле клетки встал дородный, но бойкий мужчина и, жестикулируя, что-то обсуждал с несколькими инквизиторами, кивая на скрытого от глаз гуля.
Я не стала дослушивать разговор, вскочила на подножку и скрылась внутри кареты. В голове вспыхнул давно позабытый посмертный облик восставшей тетушки Айседоры. Голые кости без плоти, которые служили учебным пособием, не шли ни в какое сравнение с тем, что мне пришлось пережить в двенадцать лет. И воочию, а не на картинках увидеть гуля, нежить с гниющей плотью, я была не готова, как не была готова к той встречи с Ферре.