Макс бросил свирепый взгляд в сторону спорткомплекса. Его и без того черные глаза сейчас мне показались черней безлунной ночи. Теперь я действительно начала его бояться. Красивая бронзовая кожа Максима на лице вдруг обрела бледный оттенок, губы сомкнулись в одну узкую полоску. Он был зол, невероятно зол.
Наверное, прошла целая вечность, прежде чем Макс взял под контроль свои эмоции. Я видела, как медленно гнев отхлынул и в глазах мелькнул проблеск осознания происходящего. Мне не понравилось такое секундное перевоплощение.
— Максим? — тихо обратилась я к нему.
— Да? — после небольшой паузы отозвался он.
— Что с тобой?
— Иногда не могу сразу же взять под контроль эмоции, в особенности злость, — Макс часто заморгал и отпустил меня.
— Всё ведь хорошо, ничего плохого не случилось. Не нужно злиться, — я прикоснулась к его плечу и ощутила, что Макса бьет крупная дрожь.
— Пока что, — сквозь стиснутые зубы прошипел он. — Еще секунда и я сверну этому хрычу старому шею.
— Не нужно! — испуганно вскрикнула я. — Не нужно никому шею сворачивать.
— Этот урод домогался тебя! — нервно заявил Макс ударив кулаком по крыше автомобиля.
— Всё хорошо, всё хорошо, — успокаивающе проговорила я.
Мы сели в машину. Максим сидел молча и сверлил мрачным взглядом лобовое стекло.
— Мразь, — зло прошептал он сам себе. — Он здесь работать не будет.
— Пожалуйста, только не горячись, — в глубине души мне льстило то, что Макс так озверел и готовый в любую секунду броситься защищать меня.
— Он не причинил тебе вреда? — Макс просканировал меня внимательным взглядом.
— Нет. Просто немного трясет. Я впервые столкнулась с такой ситуацией.
— Хорошо, это хорошо, что не тронул, — Максим взял мою руку и по очереди поцеловал каждый палец. — Едем ко мне?
— Да.
— Геннадий Павлович, — в задумчивости произнес Макс, заводя двигатель. — Ничего-ничего я ему устрою.
Мы сидели на кухне и в полной тишине пили чай. Я наконец-то успокоилась и уже начала смеряться с действительностью. Рядом с Максом мне было как-то спокойней и проще думать над решением, возникшей проблемы.
— Я поговорю, с кем надо и физрука вашего уберут, — вдруг решительно заявил Максим.
— Думаешь, у тебя получится? — недоверчиво спросила я, всматриваясь в свою чашку.
— У меня достаточно знакомых, — ответил Макс и, встав со стула, вылил в раковину остатки своего чая. — Они позаботятся о том, чтобы этот козел лишился работы и жил на пособие остаток своих дней. — Стальные нотки в голосе Макса заставляли мороз бегать по моей коже. Всегда такой легкий и улыбчивый, сейчас он выглядел чрезмерно серьезным и угрюмым, отчего ощущение контрастности лишь увеличивалось.