– Господи! – воскликнула я, поводив взглядом санитаров, уносивших Аду Семеновну, и вновь возвращаясь в кабинет администратора. – Как мы хорошо жили! Как плодотворно работали! Зачем тебе понадобился этот «Идиотский меридиан»?
– «Нескучный меридиан», – поправила меня Алина.
– Да один черт! Больше чем уверена: Ада Семеновна надорвала сердечную мышцу, бегая по бутикам и парикмахерским. Ну скажи, кому нужен был этот банкет? Тебе надо было произвести впечатление на Кружилина! Теперь произведешь на него впечатление похоронами? Ты ведь Андрею Михайловичу обещала и похоронами заняться, – съязвила я. – Это же надо, женщине довелось умереть в день своего рождения! Нарочно не придумаешь.
– Зато на надписи можно сэкономить, – пробормотала Алина. – Число и месяц сделать общими для даты рождения и даты смерти. Хотя нет, настоящий день рождения у нее через неделю. Досадно…
– Ну-ну, ты в своем амплуа! Это ты виновата в смерти Ады Семеновны, – обвинила я Алину. Сама того не желая, я иногда бываю чересчур жестокой.
– Я?! – возмутилась Алина. – А разве ты не слышала, что она говорила перед смертью?
– Слышала, – не стала я отпираться. – Но у нее уже была предсмертная горячка, когда перед глазами проносится вся жизнь. Мало ли что случилось с Адой Семеновной, скажем, в раннем детстве. Может, она кого-то в песочнице обидела!
– Глупости, она была кем-то напугана, и отнюдь не воспоминаниями. Жарко как! – она стала открывать сумку, чтобы достать платок. «Молнию», как назло, заело. Алина схватила сумку за край, изо всех сил дернула бегунок. «Молния» расползлась, и из сумки посыпались на пол разные вещи: кошелек, ключи, пудреница.
– Цепочку подними, – сказала я, когда Алина практически все собрала.
– Это не моя, – сказала Алина, но все же наклонилась за ювелирным изделием. – Разорванная цепочка, очень похожа на цепь Ады Семеновны.
Я подошла к Алине. На ее ладони лежала самая обыкновенная золотая цепочка, недорогая, с тонкими вытянутыми звеньями.
– Как ты можешь знать, что это ее цепочка? Цепочка как цепочка.
– Нет, посмотри на замок. Замочек не ювелирный золотой, а снятый с дешевой бижутерии. Сегодня утром я помогала Аде Семеновне одеться. Она попросила меня застегнуть на ее шее вот эту цепочку. Я еще спросила, не боится ли она ее потерять, уж больно хлипкий замочек, а кулончик, по всему видно, дорогой.
– Какой кулон? – я посмотрела себе под ноги, не валяется ли где еще кулон.
– Дорогой. Точнее, медальон. Крышечка у него была очень красивая, камушками инкрустированная.