Последний провёл их в дверь с правой стороны коридора и вниз по хорошо освещённой лестнице, которая в итоге завершилась арочным проходом в другой коридор, более просторный и светлый, чем наверху. Оглядывая белые, слегка бликовавшие поверхностью в свете ламп стены, Роза отметила несколько встроенных шкафов с многочисленными книгами, а на противоположной стороне не могла пропустить расположенные за стеклянной перегородкой аппараты, напомнившие о больнице. Их с Анной мать проверяли на таких, когда у неё в очередной раз случались проблемы со здоровьем.
Все вместе они повернули налево, к плавно и с едва уловимым шорохом разъехавшимся в стороны дверям, и до слуха тут же донёсся мягкий писк аппаратов.
- Подъём.
Лежавший на столе крупного, напоминавшего белую трубу, аппарата МРТ, Феликс перестал пытаться что-то смастерить из листа бумаги и поморщился в ответ на звук голоса учёного.
- Ты меня достал. Договорились же, что три часа я честно лежу, а ты меня не трогаешь.
- Да, и прошло уже три часа двадцать минут,- с улыбкой произнёс Виктор, отсоединяя те самые провода, про которые говорил ранее Лючио, и осторожно извлекая из руки мужчины иглу от капельницы.- Пока приходишь в себя, объясни своему ручному садалийцу, что мы сейчас его вскроем и продадим на органы.
Глава корпорации сел, слегка поморщившись, и свесил со стола одну ногу. Увидев Лючио и осуждающе смотревшую на хакера Розу, мужчина устало вздохнул и потёр глаза.
- Лючио, какие к чертям органы? Что ты натворил?
- Я...- молодой человек шаркнул ногой назад и принялся соединять и разводить кончики указательных пальцев,- я пробрался сюда... некоторое время назад. Проверить, что к чему. И нашёл записи... а потом тебя увидел, и все как-то сложилось...- вспомнив весомый аргумент, Лючио вскинулся,- там было про эксперименты над людьми!
Розе показалось, что на мгновение на лице Феликса проскользнуло беспокойство - такое, какое обычно ярко изображали игравшие попавшихся преступников актёры. Это было осознание того, что он находился уже почти на крючке, но пока полнота осведомлённости полицейского неизвестна. Виктор вовсе не смотрел в их сторону, отойдя к рабочему столу с клавиатурой и несколькими довольно большими экранами, на которых высвечивались какие-то данные.
- Не спорю, этот златовласка - образчик консеквенциализма,- Феликс через плечо посмотрел на учёного.- Но на моей памяти единственный его эксперимент на людях - это я.
- Ну вот!- возмутился Лючио.- Я и говорил, что он что-то замышляет!
- Нет, Лючио,- строго произнёс Феликс, скрещивая руки на груди.- Он делает это по моей просьбе. Точнее делал.