– Вам не стоит извиняться, – улыбнулась Мила. – Его зовут Томас Дункан.
– Я так и думал, – растерянно протянул толстяк и снова почесал подбородок, с беспокойством глядя на Милу. – Теперь все понятно. А как вас зовут, скажите?
– Мила, – ответила она. – Мила Дункан.
– Мила? – он пристально посмотрел на нее, как будто что-то в ее ответе действительно заставило его задуматься. – Так… Так вы его племянница? Маленькая Мила, девочка, которая… Которая хотела стать врачом?
– Я… – начала было Мила и запнулась, искренне удивленная его вопросом. – Я стала врачом, как и хотела… Дядя говорил обо мне?
Толстяк проигнорировал ее вопрос, он лишь нахмурился и строго спросил:
– А зачем вы приехали его навестить? Вы думаете, он в этом нуждается?
– Простите, но… – начала было Мила, чувствуя, что от прежнего дружелюбия толстяка не осталось и следа, но он не дал ей договорить и добавил сварливым, слегка раздраженным голосом:
– То есть, все эти долгие двадцать лет он был вам не нужен, а теперь вдруг вы решили ни с того, ни с сего, проведать его? С чего бы это? И вы наивно полагаете, что он будет рад этой встрече?
– Простите, но…
– Вот ваш кофе, – толстяк бросил взгляд на настенные часы, а потом снова раздраженно поглядел на Милу, протягивая ей бумажный дымящийся стаканчик с крышкой. – Уходите сейчас же, я не желаю с вами разговаривать!
– Но…
– Вы ведь в состоянии выпить кофе и съесть булочку снаружи моего прекрасного заведения, а потом навсегда убраться из нашего милого городка, не так ли?
Мила даже не нашлась, что ответить на столь неслыханную грубость, поэтому, искренне не понимая, что могло так сильно повлиять на изменение в поведении толстяка, пробормотала слова благодарности и, взяв в руки горячий стаканчик, направилась к выходу.
– Вам нечего делать в Лонвилле, – услышала она за спиной его строгий, полный презрения голос. – Не задерживайтесь здесь. Уверяю, ваш дядюшка Томас счастлив и без вас!
Не поворачивая головы, Мила почти бегом выбежала на улицу и постаралась, как можно быстрее отойти подальше от этого негостеприимного кафе. Уже потом, пересекая площадь, она замедлила шаг и оглянулась, пытаясь понять, чем могла так разгневать этого, поначалу показавшегося ей добряком, толстяка. Она уселась на резную деревянную лавочку в скверике и приготовилась выпить кофе, поймав себя на мысли о том, что Лонвилль не такой уж милый и дружелюбный городок, каким казался ей в детстве. Словно в подтверждение ее мыслей, мимо прошла какая-то женщина и с презрением посмотрела на Милу холодными, рассерженными глазами.