Он выключил устройство и повернулся к солдатам.
— Пленница зафиксирована. За мной и будьте на чеку.
Крофт стремительно вышел из комнаты, солдаты последовали за ним.
Глава 21
Глаза рядового Хуана Рамона впитывали красоту самой прекрасной женщины.
Саусин Исрала завладела его вниманием, несмотря на двух гигантских калкорианцев, стоявших по бокам. Ее кожа блестела — казалось, она только вышла из океана или ванной. Её открытые груди, словно бронзовые холмики, едва прикрывались лоскутом ткани и требовали поцелуев. Он хотел устроиться на её коленях и пососать их, как ребенок. Саусин выглядела совсем юной, и лишь решительное выражение лица намекало на её возраст. Его сердце ёкнуло от суровости в её взгляде. Пышная пласианка выглядела хрупкой, но он сразу распознал сильную, властную женщину. Он тяжело вздохнул.
Рамон едва заметил экипажи других кораблей, собравшихся вокруг земного транспорта. Оживленный космический док застыл, чтобы понаблюдать за происходящим. Гул разговоров то нарастал, то затихал, но ослепленный Рамон остался невосприимчив ко всей болтовне.
Рамон поступил на военную службу сразу после окончания средней школы все еще не неискушенным девственником.
Каким бы невинным ни оставалось тело, воображение все компенсировало. Матери его друзей детства стали звездами его фантазий, они обладали мудростью и опытом — качества, которые его возбуждали. Ровесницы не вызывали у Рамона никакого интереса; они были такими же неопытными и не могли предложить ему ничего нового. Соблазнение молодых девушек казалось еще менее привлекательным в условиях строгих законов, по которым внебрачные связи карались смертью.
Любуясь Саусин, он представил, как её гибкое тело склоняется над ним, как раскрываются деликатные губки её лона и вбирают его твердый член, наконец-то, обрывая его девственность.
Его воображение было основано на нелегальных фотографиях и иллюстрациях, что покупали его товарищи по службе на земном черном рынке. Эти фотографии были известны среди мужчин как «тайные сладости». Рамон запечатлел в памяти изображения пышных бюстов, объемных ягодиц и запретных складочек.
Исрала была стройнее любой тайной конфетки, ее изгибы были менее заметны. И все же Рамон нашел свой идеал в ее умных глазах, в зрелом выражении лица. Он знал, ее опытная рука, наряду с другими восхитительными частями тела, с легкостью выведут его из ребячества и направят на путь настоящего мужчины.
Из транса его вывел стук сапог по входному трапу, рядом с которым он стоял на страже. Рамон встал по стойке смирно, услышав генерала Крофта.