Все члены клана уставились на него — женщина со страхом, а мужчины — хладнокровно, с откровенной угрозой. Тот, кто держал женщину на руках, передал ее самому огромному калкорианцу и шагнул вперед, встав между Рамоном и остальными. Он обнажил длинные клыки. На лице этого мужчины не было страха, только молчаливое обещание смерти. Он ждал реакции Рамона.
Исрала обожгла его ухо дыханием.
— Ты их отпустишь. Она там, где и должна быть, с теми, кому принадлежит. Как и ты сам.
Рамон с отчаянием и надеждой всматривался в ее лицо.
— Я правда могу остаться с тобой? Потому что генерал убьет меня. Я вовсе не шучу. Сейчас речь идет о моей жизни.
— Генерал мертв, — сказала женщина Райан. — Воспользуйся шансом и беги.
Исрала бросила на женщину Райан ошеломленный взгляд. Затем пришла в себя и снова посмотрела на Рамона.
— Ты останешься со мной. Крофт тебя больше не тронет. — Она попятилась по трапу, удерживая его за промежность и утягивая за собой. И Рамон последовал за ней, словно щенок на поводке, смутно осознавая, что калкорианцы помчались к стоявшему неподалеку транспорту. Толпа зааплодировала. Несколько инопланетян похлопали его по плечу и закричали поздравления, когда Исрала повела его прочь.
— Пойдем, Хуан, — прошептала Исрала. Перед ними остановился шаттл с пилотом.
Задний люк распахнулся, и она втолкнула его внутрь. Едва люк закрылся, шаттл сорвался с места, улетая прочь из стыковочного отсека. Рамон услышал, как взревел другой взлетающий шаттл.
Времени поразмыслить о побеге Амелии Райан у него не было. Саусин набросилась на него. С удивительной скоростью стащила с Рамона одежду и одновременно развернула полоску ткани, за которой скрывались ее собственные сокровища. Молодое мускулистое тело Рамона внезапно оказалось обнаженным для взгляда, рук и рта Исралы.
— Пожалуйста, — простонал Рамон. И словно защищаясь от нее, поднял руки вверх, даже когда его член напрягся.
— Не нужно ждать, мой милый юный землянин. — Ее черно-мраморные глаза потемнели от страсти. Исрала оседлала его, обхватив руками за плечи. Несмотря на то, что оказался почти на сто фунтов тяжелей пласианки, Рамон отступил назад под ее напором.
— Я покажу, что мне нужно. — Она оседлала Рамона, вставляя жесткий член в лоно. Откинула голову назад и закричала, насаживаясь на член. Впилась ноготками в грудь солдата, оставляя царапины. Рамон вцепился в мягкое сиденье, от усилий сдержать оргазм у него побелели костяшки пальцев.
Застонал от обволакивающего тепла лона, бормоча нечто невразумительное и ободряющее, даже когда Исрала наносила обжигающие шлепки, наказывая его чрезмерно нетерпеливую плоть и начиная его обучать. Она во всех отношениях оказалась очень суровой учительницей, именно о такой он и мечтал.