— Идеальное время для проведения тестов, — улыбнулся Брефт.
Все трое посмотрели на закрытую металлическую дверь, за которой скрывалась лаборатория Фленчика. Уверенность имдико возрастала с каждым вздохом.
— Всё готово. Если Амелия не совместима с нами, она никогда не узнает, что я что-то с ней сделал. Всё-таки, наша физиология очень схожа с физиологией землян, так что думаю, есть отличные шансы, что мы сможем её оплодотворить.
Раджир в один глоток прикончил свой напиток.
— Если ты прав, скоро у нас появится матара.
Брефт ухмыльнулся, напоминая хищника, загоняющего добычу.
— Хочет она того или нет.
Глава 4
Амелия плакала, свернувшись клубком на диване.
Прошло два дня с визита клана. За это время творческое вдохновение достигло апогея, и она рисовала почти без остановки.
Амелия знала о последствиях длительной работы для раненых рук. Но словно находилась под песней сирены вдохновения и просто не могла остановиться. Творчество было такой же важной частью её жизни, как и биение сердца. Только несколько двухчасовых снов могли прервать её одержимость живописью.
Мучительная боль брала то, что не сумела усталость. Прошлой ночью боль прострелила от правого плеча до кончиков пальцев, и агония вывела Амелию из гипнотического транса живописи. Её кисть выгнулась, как коготь, и выпала из руки, а краска забрызгала пол; но она едва заметила что-либо сквозь туман боли.
Потом заболела левая рука, словно из солидарности к правой. Измученные болью конечности не подпускали сон всю ночь. Амелия сидела на диване, сложив руки на коленях, словно укачивала младенца. Ей приходилось поддерживать их, иначе от их веса невыносимо напрягались поврежденные нервные окончания. Её мир сжался до непрекращающихся мук, она плакала, стонала и проклинала всё вокруг.
Уже час как рассвело, а она всё стенала в агонии. Иглы боли пронзали руки от плеч до кистей. Она понимала, что пласианская медицина не поможет. Как и на Земле, она могла только переждать боль.
Или же у нее был другой выбор? Фленчик упоминал, что может облегчить боль на Пласиусе и вылечить на его планете. Она попыталась вспомнить его точные слова, но сочетание боли и усталости не давали памяти проясниться. Она была уверена только в его приглашении на случай возникновения проблем.
Осмелится ли она прийти к нему сейчас? Её оправдание уединиться для творчества сработало — она ничего не слышала от калкорианцев за последние два дня. Объявись она у них на пороге, воспримут ли они это как приглашение возобновить отношения?
Фленчик — врач. А значит, когда увидит её страдания, сексуальные утехи будут последним, что придет ему в голову. Даже расчетливый Брефт не был таким бессердечным.