Хотя с его точки зрения Шуалейда может одеваться хоть в драную простыню. Ее дар – вот лучшее платье…
Стоило вспомнить, как оно было – касаться ее, брать ее, сливаться с ней телом и магией, – как резко захотелось вообще не пускать ее на бал и не показывать Люкресу. Никому не показывать, даже Дюбрайну. Ну… ладно, Дюбрайну можно. Он не такой глупец, чтобы выбрать одну только Аномалию, когда может получить и ее, и Роне. Хотя идея делиться добычей Роне все равно не слишком нравилась. Причем делиться и Дюбрайном с Шуалейдой, и Шуалейдой с Дюбрайном. По счастью, голос разума был все же сильнее инстинктов хищника, а он подсказывал, что Единение на троих стоит некоторых жертв. Да и вообще, от них в паре Роне получит несоизмеримо больше, чем от каждого по отдельности.
Подавив желание сунуть Шуалейду в мешок, упаковать в заговоренный сундук и запереть на замок, Роне для начала попробовал дозваться Дайма. Но то ли поблизости от светлого не оказалось ни одного подходящего зеркала, то ли светлый заблокировал связь, но сказать ему пару слов в глаза не вышло. Пришлось писать записку.
«Ты нужен в Суарде. Срочно! Альгредо напортил везде, куда дотянулся. Аномалия чуть не сорвалась. Я сделал все, что мог, чтобы она не возненавидела тебя и не снесла дворец к екаям собачьим. Дальше – сам, мой светлый шер».
Послав записку со свежепойманным вороном, Роне отправился в семью екаями драный модный салон заказывать Шуалейде наряды. При его появлении заполошные курицы, осаждавшие мадам Как-ее-там требованиями немедленно заняться именно их платьями, вымелись из салона на счет «раз», и правильно сделали.
– Вы закрыты до самого бала. У вас срочный заказ, милочка, – обрадовал мадам Роне. – Вы шьете для ее высочества Шуалейды.
Мадам попыталась что-то лепетать о других клиентках, репутации и какой-то еще ерунде. Разумеется, Роне даже слушать не стал.
– Вам не нужна милость королевского дома? Или, быть может, вы желаете огорчить меня?
– О нет, темнейший шер, ни в коем случае! Я… все будет…
– Я знал, что вы не зря считаетесь лучшей в Суарде, – великодушно кивнул ей Роне.
– Но как же мерки… фасон… цвет…
– Меряйте!
Роне взмахом руки выставил перед помощницами мадам материальную проекцию Шуалейды, благо экономить силу ему теперь не придется. Глаза мадам на мгновение приобрели сферическую форму, еще немного, и выскочили бы. Роне даже ей посочувствовал: нелегко, должно быть, жить в плоском и скучном мире без магии. Наверняка бедняжке приходится столько всего делать руками! А ведь ее предки были шерами искусства. Жаль, в самой мадам от прекраснейшего дара остался лишь жалкий отблеск. И это – лучшие!