Одну только Джованну не оттолкнули от него его раны. Он хотел знать, как могла она целовать его лицо и говорить, что любит его. Она, такая прекрасная.
Он смотрел на огонь, вспоминая тот греческий огонь и боль, дни и ночи, проведенные с Джованной в башне. Он так сильно любил ее. Он и теперь ее любит. Но он знал, что должен похоронить свою любовь и никогда не знать сладости жизни с Джованной.
- Милорд?
Ее голос звучал так же живо, как будто он слышал его только вчера. Но уже больше десяти лет прошло с тех пор, как никто не называл его милорд. Он вздохнул.
- Милорд?
Голос звучал так отчетливо. Коул поднял голову, и он посмотрел на кровать. На мгновение он оказался в шоке, но потом вскочил со своего места.
- Джованна! - Она очнулась! Она смотрела на него. Она улыбалась!
- Это вы! - Она слабо улыбнулась. - О, это вы!
- Ты вернулась! - Коул обнял ее и прижал к груди. - Благодарение Богу! Он был в восторге и гладил ее черные, как смоль, волосы. - О, Боже, Джованна!
Она положила руки ему на грудь, и он снова почувствовал себя счастливым.
- Милорд! - прошептала она.
Коул наклонился и прикоснулся к ее лицу, проводя щекой по щеке, а глаза его были закрыты от радости.
- Я подумала, что слышу ваш голос во сне.
- Да. - Он поцеловал ее в щеку и в подбородок. - Я все время был здесь и ждал, пока ты очнешься, Джованна.
- Я спала так долго, милорд, так долго! Он прикоснулся к ее губам и целовал с такой страстью, придерживая Джованну за спину, чтобы не причинить ей боли. Он страстно желал повалить ее на подушки, накрыть своим телом и любить. Она прикоснулась к его лицу:
- Как вы нашли меня?
- Меня вызвали помочь тебе. Я ведь врач.
- И монах?
- Да.
- А что же с вашими землями?
- Я отдал их церкви и должен был удалиться от общества из-за моего лица.
Джованна нежно прикоснулась к его изуродованному липу и посмотрела на него, любовь растворила топазы ее глаз и превратила их в золото. Коул смотрел на нее и боролся с желанием снова поцеловать ее.
- Для меня оно прекрасно, мой красивый милорд.
- Вы деликатны, миледи! Теперь отдыхай. Ты еще очень больна.
Она легла, утомленная, но продолжающая улыбаться.
- Любишь ли ты кого-нибудь, Джованна?
- Только вас, милорд. Скажи. - Она накрыла его ладонь рукой:
- Мой муж здесь?
- Нет, он уехал на юг и вернется через несколько недель.
- Хорошо. - Она закрыла глаза и вздохнула. Коул всматривался в нее. Он ухаживал за Джованной, купал ее, обследовал каждый дюйм ее тела. Он не забыл шрамов, которые видел на ее теле, и уже исчезающих синяков, которые нельзя было получить при падении с лошади.