Триш немного нахмурилась.
- Сломал твою машину? Ты уверена, что он зашёл так далеко?
Кэсси тоскливо кивнула.
- Я уверена. Я нашла инструменты, которыми он пользовался и обрывки проводов моей машины в бардачке «Land Rover». Не думаю, что он предполагал, что я могу заглянуть туда, но я сделала это.
- Потом ты назвала его лжецом?
- Я высказала ему всё. Мы сидели прямо здесь, на террасе. Это было после того, как Вы вернулись из своей романтической поездки, Вы тогда сразу пошли спать. Я прямо в лицо обвинила его в том, что он лжец, и тогда он кардинально поменялся. Я никогда прежде не видела его таким злым. Я даже не предполагала, что он может быть таким. Он схватил меня и стал угрожать.
Кэсси передёрнуло от этих воспоминаний. Ей было невыносимо сложно снова переживать тот момент, когда человек, которого она любила, и которому доверяла, превратился в монстра и полностью изменил к ней своё отношение.
- И что он сказал? – тихо спросила Триш.
- Он стал кричать, что вызовет социальную службу и скажет, что я применяла насилие по отношению к детям, и что они найдут синяки, когда их осмотрят. Я не могла поверить в то, что он способен нанести вред своим собственным детям только для того, чтобы обеспечить доказательства своим словам. Также он угрожал мне, что напишет на меня заявление за нелегальную работу. Он сказал, что заставит меня остаться, чего бы это ему ни стоило, потому что ему нужно было, чтобы Вы давали ему деньги на развитие его бизнеса, и чтобы это произошло, всё должно идти по плану.
Триш резко выдохнула, полная злости.
- Это неприемлемо. Ты такая храбрая, что говоришь об этом, - сказала она.
Приободрившись, Кэсси продолжила.
- В основном, я думаю, он не мог вынести того, что я назвала его лжецом и что за это он был готов заставить меня страдать любым способом. Внезапно, всё замкнулось на его эго. Будто ничего, что он говорил или делал со мной до этого не имело никакого значения. Я увидела монстра, жившего внутри этого мужчины таким, какой он был. Я была в ярости и, вместе с тем, мне было очень страшно. Я чувствовала, будто попала в ловушку. И поняла, как ловко умел манипулировать этот сукин сын. Я ненавидела его за то, что он сделал. Ненавидела его!
Её голос перешёл в крик и весь гнев, кипящий внутри неё, должен был найти выход. Она больше не могла его сдерживать. Она должна была выпустить наружу воспоминания обо всём том, что Райан говорил и делал. О том, как он разрушил её самооценку и растоптал её личность только потому, что хотел продемонстрировать, что может это сделать.