«Дзякуй, Хрысьця!» — подумала Вынтэнэ. Журнал опубликувал практически все фотографии из первоначального репортажа.
— «Чукчефобские тексты», — улыбнулась Вынтэнэ, вспомнив слова сотрудника ЧСБ, что обыскивал её в Москве.
— Что? — не понял Сьцяпан, но чукчанка только махнула рукой.
Их очередь подошла. Как и полагается в столовой самообслуживания, блюда были выставлены на подогретый металлический прилавок. Сотрудники в белых халатах и колпаках не успевали наполнять тарелки.
— Что будешь? — спросил кавалер.
Вынтэнэ уже неплохо ориентировалась в литвинской кухне. Поставила на поднос крупеню зь мясам, калдуны з бульбай, блюдце со сьмятанай, пенный густой зьбіцень в высоком бокале. Вот и достаточно для обеда. Сьцяпан последовал её примеру. Только вместо зьбітню взял бярозавік (прозрачный сладковатый сок берёзового дерева, распространённого в Литве и на крайнем западе Чукотки). Касьцюшка заплатил за обоих.
Они выбрали столик возле окна, в стороне от шумных студенческих компаний.
— Приятно с тобой встретиться, — сказал библиотекарь.
Вынтэнэ давно уже привыкла к неправильному чукотскому — хорошо уже, что вообще говорят по-нашему. Она вспомнила, как в Анадыре они смеялись над алеутским и маньчжурским акцентами, как рассказывали анекдоты про бурятов и московитов.
И вот теперь она сама как московитка. И литвины не смеются, а наоборот — стараются понять.
— Спасибо, что помог мне с каталогом, — сказала в ответ.
— Это моя работа, — улыбнулся Сьцяпан. — Должен помагать читателям в их поисках информации.
Некоторое время ели молча.
— Ты очень интересно пишешь, — сказал библиотекарь, когда суп был доеден. — Я знал историю чукотского нашествия, но ты подала под новым углом…
— Вось яна! — воскликнула Тарэся.
Они с Насьцяй только что вошли в столовую.
— А мы тебя искали, чтобы пообедать вместе. Прывітанне, Сьцяпан! Бачу, вы ўжо пазнаёміліся.
— Прывітанне, — сказала Насьця, улыбаясь чукчанке и библиотекарю.
— Насьця, Тарэська! — обрадовался Касьцюшка. — А я тут упражняюсь в чукотском языке.
— Вынтэнэ нас всех научит, — весело сказала Насьця.
— Не против, если мы нарушим ваш интим? — улыбнулась Тарэся.
Места за столиком хватило для четырёх. Очередь уже рассосалась, и, взяв по тарелке салата, девушки присоединились к Вынтэнэ и Сьцяпану.
— Я говорила с Уладзем, — невинно заметила Тарэся. — Он, конечно, сам не свой. Но всё в порядке. Он понял.
— Что понял?! — Вынтэнэ словно водой окатили.
— Понял, что тебе надо побыть одной. Да и ему тоже. Я сказала, что ты ночевала у меня.
— Спасибо, — вырвалось в Вынтэнэ.