— Дзякуй, — сказала Вынтэнэ.
Она потянулась и лягла.
— Але ўсё ж такі, на каго ты працуеш?
— На сябе, — ответила Хрысьця. — І на іншых навукоўцаў. І на цэлы сьвет.
— То есть?
— Нам, учёным, приходится защищать результаты своего труда. И рассчитываем мы только на свои силы. Все остальные — полиция, спецслужбы — просто не понимают важнейших аспектов нашей работы.
— Да что тут не понимать?!
Хрысьця вздохнула.
— Видишь ли… Научная работа не является линейным процессом. Мы следуем некоторым правилам, придерживается определённой последовательности… Но практически все великие открытия происходили случайно. Мы никогда с точностью не знаем, что именно найдём. Да и найдём ли…
— Это и я понимаю, — сказала Вынтэнэ
— Кроме того, в нашей работе всё взаимосвязано. Находка в одной области может косвенно привести к неожиданному прогрессу в другой.
— Это как?
— Вот тебе пример. Несколько лет назад прафэсарка Ганна Кісліцына подготовила и издала курс лекций на тему «Новая літаратурная сітуацыя». Один из косвеных эффектов — стремительный прогресс в молекулярной биологии. И кто мог это предвидеть?
Вынтэнэ пожала плечами: и действительно, как такое предугадать?
— Научная работа настолько сложна, что защищать его должны сами учёные. Только мы более или менее понимаем, что мы делаем и каковы возможные последствия для человечества. Гуманитарные науки не менее важны, чем естественные. Работы по антропологии, литературоведению, гендерной лингвистике могут изменить мир даже сильнее, чем исследования в области атомной физики или микроэлектроники. Хорошо, что государства этого не понимают! Иначе спадар Авечка шпионил бы не только за Насьцяй Сьвеціловіч, а и за Маякоўскай, Вінцуком, Уладзем, мной…
— Как ты узнала, что он шпион? — перебила Вынтэнэ.
— Мы давно об этом догадывались, но ничего не могли сделать. На Чукотке его вызвали бы куда надо и допросили как следует. Начали бы угрожать, шантажировать, может и побили бы. Обыскали бы его дом, прослушивали бы телефонные разговоры. Но Литва — свободная страна. Чтобы кого-либо арестовать, допросить или обыскать нужны доказательства. В случае с Авечкам их не было — он не делал ничего противозаконного.
Хрысьця закашлялась и продолжала:
— Если бы не ты, мы бы его ещё долго ловили. Но ты вскружила ему голову и он начал делать ошибки.
— Вскружила голову?
— Конечно! Он знал, что ты время от времени бываешь в лаборатории у Сьвеціловіч. Лаборатория — секретный объект. Там уникальное оборудование. Речь идёт о принципиально новом источнике энергии. Если бы чукотские военные получили доступ к аргонной энергии…