- Ты снова пришла поздно, – говорит папа, отодвигая от себя тарелку с сырниками, будто намекая, что вместо творожной массы он сейчас начнет лопать мой мозг.
Нет, я, конечно, могу сейчас начать плести про ночные пробки, про таксиста, который не туда заехал, или же про секретное задание, которое мне поручил выполнить сам президент. Могу, но спорить с отцом и тянуть на себя скандальное одеяло мне не хотелось. Сегодня герой дня - Евсей. Все лавры и подзатыльники должны достаться только ему.
- Нет, – невинная улыбка озаряет мое лицо. – Петухи еще спать не легли, а я уже дома была.
Он смотрит на меня пронизывающим взглядом и расслабляется. Мне совсем не хочется врать родителю, но именно сейчас ложь была во благо.
- После того как я узнал про аварию Евсея, места себе найти не могу. Хвала Богам, он не пострадал, и у меня получилось договориться с Погореловым о встрече.
Пострадает он, угу. Я столько раз в него предметы тяжелые кидала, но каждый раз промахивалась. И тут вряд ли у меня руки из известного места растут, скорее, этот хомяк продал свою жалкую душу за везение и идеальный нос.
- А при чем здесь прокурор? – слишком эмоционально спрашиваю я, надеясь, что Гуляев еще куда-то вляпался.
- Так Евсей наш в машину его сына въехал. Погорелов лично Сашке позвонил, чтобы тот на место ДТП приехал и объяснился. Он подумал, что у парней личный конфликт.
Ё-моё.
- А я урегулировал это недоразумение, предложив собраться всем вместе в ресторане, чтобы обсудить неприятные моменты.
- Всем, значит…
- Значит, всем. Ты тоже там появишься. И вы с Евсеем будете самыми тихими и неразговорчивыми. Никаких стычек, никаких криков и всего того, что вы делаете, когда находитесь на одной территории. Поможешь ему, поддержишь. Нужно опровергнуть домыслы о том, что парень хотел причинить вред Погорелову- младшему. Все ясно?
- А я могу на него хотя бы косо смотреть? Глаза там прищурить, зубами клацнуть.
- Если ты хочешь полететь в этот чертов Лондон, то придется включить режим младшей сестры и помочь своему так называемому старшему брату. Я до сих пор не понимаю, как вы можете так ругаться, если все время росли вместе. Это ненормально.
Брат? Сестра? Фу, какая мерзость.
Противно даже думать об этом.
Надо пойти снова принять душ и смыть с себя чертовы слова.
Запрыгивая в машину, я поняла, что флакон геля для душа мне не помог. Потому что в голове еще отчетливо мелькали кадры нашей, так сказать, обнаженной стычки в чужом кабинете клуба. И как бы я ни закрывала глаза, как бы ни стучала себя по щекам, они не исчезали.