- Гуляев, после этого Дашков меня в черный список занес, а если на улице видел, то стороной обходил. Никогда не думал, почему я именно с ним пошла, а не с тебе подобным?
Он приподнимает голову, но смотрит не на меня, а на мою грудь, которую я и прикрывать не собиралась.
- Игорек был единственным, кто за мной не бегал. И вот таким слюнявым взглядом не таращился.
- Да пофиг на него. Я-то все равно первый, – отмахивается, протягивает руку и начинает пальцами выводить узоры на коленке. - Давай тату тебе набьем. На лбу. «Собственность господина Евсея».
- Ты такой идиот, когда ревнуешь. – Беру его руку и веду ей по телу. Когда перемещаю на живот, вижу, как начинают сверкать глаза парня.
- А я ведь хотел был хорошим и дать тебе поспать, но…
Чего? Когда это он хорошим был?
– Но раз ты сама не спишь, а я только с диеты слез, поэтому…
Доходит смысл его слов, и когда он подрывается с места, чтобы меня под себя подмять, останавливаю его.
- Хочешь сказать, что ни с кем… - договорить не успеваю, потому что уже лежу на лопатках с задранными кверху руками.
- Хочу сказать, что после того, как первый раз дотронулся до тебя, даже смотреть ни на кого не мог.
Открываю рот, но он затыкает его поцелуем, чтобы через секунду отстраниться и со всей серьезностью продолжить:
– Ты стала зависимостью, Сонь. А сейчас…
Он разводит мои колени, удобно устраиваясь между ними. Костяшкой пальца проводят по ребрам и, когда я выгибаюсь, просовывает руку под спину, чтобы тут же поднять и посадить на себя. Вот так вплотную. Глаза в глаза. Близко-близко.
- Что сейчас?
- Ты моя.
Запрокидываю голову, когда он набрасывается с поцелуями на мою шею, оставляя за собой невидимую дорожку. Пальцами сминает грудь, крепко поддерживая меня под спину, и мне кажется, что я превращаюсь в пластилин, который на батарее забыли. Одного не понимаю, как я вообще думала о том, что хочу спать?
В этот раз спать мне помешал телефон. Скажу так, когда это делал Евсей, то было как-то поприятнее. Открыла глаза и не сразу поняла, откуда звук издается. Попыталась встать, но тяжелая рука Гуляева крепко удерживала меня, а его нога, закинутая на бедро, только подтверждала догадку, что мне скорее придется вызвать бульдозер, чем попытаться самой вылезть из-под парня.
- Евсей.
Локтем толкаю его, но реакции нет.
- Гуляев!
- Проснись, сказала.
- Никольская, - бурчит он одними губами не открывая глаз. - Я рад, что ты такая ненасытная, но дай дяде Евсею поспать. Потом… - зевает, еще сильнее прижимая к себе. - Потом любой каприз, любая поза, люб…
Эй, уснул, что ли?