— Только побыстрее. Я тороплюсь, — сухо предупредил Борынец, даже не протянув руки, чтобы поздороваться.
Забродов достал из кармана бумажник и протянул Борынцу десятирублевую купюру.
Тот недоуменно уставился на Иллариона.
— Не стесняйся, бери. Это тебе денежка, чтобы ты научился в школе хорошим манерам.
— Ну тебя!..
— Типун тебе на язык! — весело отозвался Забродов, пряча деньги. — Пройдемся по улице и поговорим.
Меня интересует одна штука. Что тебе известно об убийствах в Багратионовском проезде, где строится медицинский центр, и на Дорогомиловском рынке? И не делай вид, что об этом ты услышал только сейчас. У тебя на каждом углу стукачи.
— Не стукачи, а информаторы, — обиделся Борынец. — Следи за своим языком.
— Что-то ты обидчивый стал. Небось, начальство не жалует, и ты сливаешь всю агрессию на окружающих?
— В психологи подался, чтобы подрабатывать на досуге?
Забродову надоели эти ужимки и клоунские выходки Борынца, и он цепко схватил его за запястье, нелюбезно надавив на несколько особо чувствительных точек.
Борынцу словно битой съездили по спине. Он скривился и согнулся, как будто пропустил удар в солнечное сплетение.
— Вот что друг, у меня к тебе пара вопросов. Ответишь на них и пойдешь. Откажешься, я сделаю звоночек, а потом подброшу твоему шефу материальчик. Не думаю, что он одобрит такую инициативность.
— Отпусти руку, дурак! Больно же!
Забродов отпустил руку. ФСБ только дай повод поддеть ГРУ. Вот и скажут, что, дескать, бывший инструктор на пенсии нападает на безобидных прохожих. Хотя такой, как Борынец, больше тянет на крысу, оно и понятно, почему его пригрела ФСБ. В ГРУ таких однозначно не берут.
— Слушай, — сердито сказал Борынец, активно растирая запястье, — если кто-то узнает, что я тебе слил информацию, мне будет край.
— Не тебе учить меня конспирации. Ближе к делу.
— Убийство на стройке — дело рук азербайджанцев. Мне тут нашептали.
— Стало быть, убийство на рынке — это месть армян?
— Пока еще неясно. Мой человек не выяснил.
— Что за человек? Я хотел бы с ним поговорить.
— Ты в своем уме, Забродов! Я и так сказал тебе слишком много.
— По-моему, ты меня плохо понял. Я хочу знать все подробности до последней детали. Понимаешь?
— Неужели ты уверен, что сможешь разрулить эту заварушку?
— Такое нельзя делать, — убежденно сказал Забродов. — Мне до криминала дел нет, пусть друг друга хоть перережут. Одна собака другой стоит. Но вот мирные люди…
— Ладно. Я дам тебе телефон моего связного, Ильгара Габиба. Пароль: «Торпеда». Скажешь, что от меня. Но помни, об этом никто не должен знать. Никто! Если кто-то узнает, ты подставишь его и меня. Понятно?