Последние пять минут пути она молчала не потому, что смотрела в окно, или думала о судьбах вселенной. Она таяла.
Контур ее фигуры, и так невероятно хрупкой, пока держался, но с каждым поворотом колес становился все более размытым. Она уходила.
Губы сложились в нежную улыбку... и ее не стало. Я остался один.
Трамвай, лязгая всеми сочленениями, подвез меня к остановке и распахнул дверь.
На улице накрапывал мелкий дождик.
Это и впрямь был мой родной город, где я родился, вырос и прожил тридцать два года своей единственной и неповторимой жизни. Спутать его с какой-нибудь мистической реальностью было невозможно, вряд ли в мистической реальности от урн так смердит окурками и закисшим йогуртом, муниципальный транспорт останавливается точно напротив лужи, а дома щеголяют грязными стеклами.
Светало. Часа три... Возможно, уже четвертый.
Я поднял взгляд к небу - и вдруг понял, почему глаза Доминик всегда казались мне знакомыми. Я видел их раньше. И, без сомнения, увижу еще не раз, стоит мне лишь посмотреть на утреннее, едва тронутое рассветом небо.
В конце-то концов, я ведь тоже бессмертен. Ну... теоретически. Что такое пять тысяч лет в масштабах вселенной?
Красивая девушка должна, просто обязана опаздывать на свидание. "Где угодно, когда угодно..."
Я подожду.
Левый Хвост.
Марево не рассеивалось, а словно становилось еще плотней. Я обнял Доминик. Она дрожала, но держала себя в руках, и ее страх выражался лишь в необычной для этой женщины молчаливости.
Внезапно нас ощутимо тряхнуло и потянуло вперед.
Трамвай тормозил.
Дверцы раскрылись, открывая путь в нашу собственную неизвестность. Будем надеяться - одну на двоих.
- Пойдем? - спросил я.
- Мне почему-то страшно, - прошептала Доминик.
- Мне тоже, - улыбнулся я, - давай бояться вместе?
Трамвай привез нас на остановку, которую, пожалуй, можно было принять за остановку на углу Северной и Проспекта Венделя.
Но мое восприятие, обостренное творящейся вокруг мистикой, не обманулось. Во-первых, звуки. Ну да, город спит, три часа ночи, наверное. Но хоть что-то должно быть? Шум редких машин, вой автомобиля, на который покусился дворовый кот, отдаленные, но всегда присутствующие звуки бессонного вокзала... Во-вторых, запахи. Воздух пах дождем, а больше, кажется, ничем. Ну, а в-третьих - свет в окнах. Его не было.
Дома вокруг стояли мертвые. Что, в три часа ночи никто не смотрит телевизор, не рубится в он-лайн игру, не собирается на работу, не мучается бессонницей? В целом квартале сплошных многоэтажек? Да ладно, быть этого не может.