— Клевые брюлики… изумруды — высший класс… отпадный рубинчик!
Остальные приуныли, раздосадованные скудностью наличности.
— Поубивал бы изобретателей пластиковых карточек! — бросил в сердцах Солдат.
— А на фига ты их взял с собой? — поинтересовался Балык.
— Из вредности. Пускай теперь восстанавливают. А нам о том, чтобы ими воспользоваться, глупо даже мечтать. Они, сойдя на берег, первым делом заблокируют карточки.
— Наличка у них с собой была только на карманные расходы. В среднем по тысяче баксов на рыло, — заключил Артур.
— Красиво жить не запретишь. А хотелось бы! — вздохнул Рубец. — Я, когда работал, столько бабок имел за четыре месяца. А у них на карманные расходы! Суки!
— Ничего, скоро и у тебя будет куча бабла, — утешил его Солдат.
Брат Рублева Андрей работал в питерском банке «Золотой дукат». Временами он наезжал в Москву. Поначалу Андрей останавливался у Бориса и ездил по столице в общественном транспорте. Шли годы, «Золотой дукат» набирал обороты, а Андрея несколько раз повышали в должности. Теперь в Москве ему бронировали номер в гостинице и предоставляли личный транспорт. Комбат однажды шутливо попенял брату:
— Загордился ты, брезгуешь стандартной городской квартирой.
Андрей, как и многие банковские работники, испытывавший проблемы с чувством юмора, взялся оправдываться:
— Ничего подобного, Боря! Я бы с радостью жил у родного брата, но таковы правила игры. У меня определенный статус, я должен ему соответствовать, кроме того, мы останавливаемся в одной и той же гостинице, там все под рукой.
И вот совершенно неожиданно, снова приехав в Москву, Андрей решил остановиться у старшего брата.
— Тебя резко понизили в должности или вашему банку грозит разорение? — спросил по этому поводу Борис.
— Не то и не другое. Я в столице инкогнито.
— Как гоголевский ревизор?
— Вроде того.
— Поступили нехорошие сигналы?
— И сигналы тоже. Понимаешь, в Москве слишком много разных соблазнов и дурных примеров выше крыши.
— У вас в Питере все иначе? — в голосе Комбата слышалась ирония.
— Тоже воруют, конечно, но скромнее, интеллигентнее, что ли. А московский люд, дорвавшийся до кормушки, вообще меры не знает, тащит остервенело и до тех пор, пока за руку не схватят. Причем большинство урывает свои куски жирного пирога до самой смерти. У нас, знаешь ли, стражи порядка заняты куда более опасными преступниками: бомжем, стибрившим из подвала банку огурцов, мужем, посадившим жене под глазом фонарь, пьяницей, отлившим у здания мэрии. Приходится самим заниматься внезапными проверками. Тем более что отчетность нашего московского филиала за первый квартал вызывает большие сомнения.