— «Старый Кахети», Грузия, ООО «Гугули», семь лет выдержки. А почему не армянский?
— Тоже мне, нашелся знаток! Да ты не отличишь настоящий французский коньяк от азербайджанского пойла! — фыркнул Гвоздь. — Вообще-то там стоял «Арарат», но мне бутылка показалась подозрительной. Скорее всего, в ней обыкновенный спирт, разбодяженный чаем. А «Кахети» я уже пробовал, нормальный коньяк.
— Жратва готова! — прервал дискуссию знатоков элитного спиртного Балык.
— Опять белужья уха! — скривился Гвоздь.
— Ты первый кричал, чтобы мы сохранили деликатесную рыбу, — напомнил ему Солдат. — Масло привез?
— Десять пачек, как договаривались.
— Давай сюда!
Солдат намазал масло на хлеб, щедро наложил сверху лучшей в мире белужьей икры и принялся хлебать уху.
— Хорошо еще, что на десерт у нас не очередное рыбное блюдо, — сказал он, заканчивая с обедом.
— Когда уезжаешь? — спросил его Артур.
— Соберусь и поеду. Я переставил симки в два новых мобильника. А еще два отдам на подзарядку. — Казалось, больше всего Солдата в данный момент волновала безопасная связь.
Но имелась куда более важная тема.
— Цацки, которые мы взяли на яхте, стоят по минимуму четыреста тысяч баксов. Смотри не продешеви, — напутствовал Солдата Гвоздь.
— Я что, на базаре торгуюсь. Сколько мне дадут, столько и возьму, — огрызнулся Солдат.
Он уже успел оценить ущербность своего положения, печально осознать все преимущества, которые давала Щетине монополия на контакты с беглецами. У них существовал устный договор, по которому за посредничество Щетина имел треть от всей добычи банды. Но как быть с драгоценностями? Их человек Щетины мог оценить произвольно, что называется, от балды. И с ним не поспоришь, не скажешь: «Раз ты даешь слишком мало, я уйду к другому покупателю». Со Щетиной у Солдата были связаны особые надежды; не имей он такой поддержки, никогда бы не отправился в плавни, навсегда бы ушел из города и области.
Машина порученца Щетины стояла у берега рядом с густыми зарослями, куда Солдат загнал моторку. Порученец уже имел откуда-то приблизительную информацию о драгоценностях, лежащих в неказистом полиэтиленовом мешке. И случилось то, чего так опасался Солдат, — настоящий грабеж средь бела дня. Возник чемоданчик, в котором лежало сто тысяч долларов. Солдат попытался слабо возражать, оперируя цифрами, которые назвал Гвоздь, но порученец его мигом осадил:
— Драгоценности слишком приметные, нам придется увозить их далеко отсюда и отстегивать кучу бабок посреднику. Ты свою цифру раздели, как минимум, на два, отними нашу долю и посчитай вот это.