Дома мы распихали мои вещи по «полочкам», и Лина, сверкая облезшим вздернутым носом, объявила, что сегодня банный день. Я притащил несколько больших котелков воды и подвесил их греться над костром. А Лина отправилась на рыбалку и очень скоро вернулась со связкой увесистых карпов. Я удивленно присвистнул, и она с видом Наполеона, взявшего Москву, взяла большой нож и принялась уверенно разделывать рыбу.
Погода по-прежнему шептала. Я плюнул на условности, и, раздевшись до трусов, улегся на туристическом коврике и тщетно пытался представить себя праздно загорающим на лоне природы.
- Решил не стесняться меня? – спросила Лина.
- А я тебя смущаю?
- Не особо. Ничего выдающегося.
- Я и не претендую, - покладисто согласился я. - У нас в лесу должна быть только одна звезда. И это ты.
Лина громко фыркнула.
- Завтра день дождя, а крыша на честном слове держится. А ты тут разлегся в своих… синих труселях.
- Я слежу за водой. Сегодня же баня по расписанию.
- Леша, я серьезно. Ты пойми, здесь некогда загорать. Чуть расслабишься, и все… фьють и нет тебя.
- Опять на испуг берешь?
Лина не ответила, положила кусочки рыбы на сковороду, подошла к вертелу, на котором висели котелки.
- Вода то готова уже, контролер. Снимай их давай.
Я нехотя встал и осторожно разукомплектовал вертел.
- Куда поставить?
Она насмешливо оглядела почти голого меня.
- К умывальнику неси.
Вообще, процесс нашего мытья обещал быть крайне незатейливым. Лина накинула на растянутую веревку кусок синего тента, обозначив границы между мужским и женским отделением, постелила на траву вездесущие коврики, выдала мне маленькое вафельное полотенце, назвав его мочалкой, и небольшой кусок хозяйственного мыла. В нашем распоряжении оказались сосуды с горячей и холодной водой и два небольших ковшика.
Я яростно тер себя во всех доступных местах, стараясь не смотреть на ее выглядывающие из под тента ноги, а Лина щедро поливала себя и пела. Честно говоря, голос у нее оказался необыкновенный. Высокий чистый нежный… Она пела на незнакомом языке, я сначала принял его за японский, и песня ЗВУЧАЛА. Голос то возносил мелодию в небо, то тек к земле по ее коже, то замирал, то вновь обретал крылья. В конце концов, я забыл про мочалку и мыло и просто слушал. Потом она внезапно смолкла.
- У тебя что, вода закончилась?
- Э… нет. Заслушался просто. Такая песня… такая… и голос…
- Правда понравилось?
- Правда. Очень-очень.
- Тогда потри мне спинку, - тихо попросила она.
- Да без проблем, - поспешно ответил я и сглотнул. – Но ты там отвернись что ли.
- Я отвернулась и на села коврик, так что не бойся, заходи.