- Я так не могу, Кристина. Мы лишь отдаляемся из-за нашего молчания. Я пытаюсь скрыть желания наместника, и ты чувствую что-то от меня скрываешь. Может я снова тороплюсь и еще не время, но мое сердце не дает мне медлить, оно подталкивает меня к тебе. Я хочу быть рядом и довериться тебе, и хочу, чтобы ты доверяла мне. Кристина, тебе есть что мне сказать? – пальцы императора сжали мою руку, и он заглянул мне в глаза.
Вот он момент. Я должна признаться. Но ведь советник не даром говорил никому не рассказывать. А я привыкла доверять его словам. Он еще ни разу не дал усомниться в своем желании помочь мне. Что же мне делать?
- Сказать? Что сказать? Я ничего не скрываю – ну вот кто меня тянул за язык, сразу же сама себя и выдала. Теперь и дураку понятно, что я что-то скрываю. И император это увидел, это стало заметно по его изменившемуся лицу и нахмуренном взгляде.
- Что ж… Видимо я все же спешу. Ты не готова мне довериться, и я тебя не виню в этом. Вполне ожидаемо после всех моих промахов. Кристина, я хочу, чтобы ты начала мне верить, и я буду стараться заслужить твое доверие. Но не сейчас – император наклонил голову и развернулся, собираясь уйти. Мое сердечко сжалось, оно тянулось к уходящему от меня мужчине. И я не выдержала, догнала его и взяла за руку. Резкий поворот и вот уже Иларий сжимает меня в своих объятиях, а я улыбаюсь. Так и должно быть. Руки мужчины перемещаются на мою спину, он гладит меня, а губы находят мои, и мы сливаем в поцелуе. Таком сладком и томящем. Я не почувствовала в какой момент моя сила начала вытекать наружу, лишь ощутила, что по моим ногам зазмеились растения, лианы поднимались вверх. Но я не могла разорвать поцелуй, мне было слишком хорошо. И тут я услышала в своем сознании грозный рык, я встрепенулась, будто сбрасывая оковы. Перед моими глаза стала картинка с поцелуем между императором и эльфийской принцессой. Это разозлило, я захотела разорвать наш поцелуй, попыталась оттолкнуть мужчину, но он лишь сильнее прижимал меня к себе. Его руки ласкали мое тело, губы не отрывались от моих. Но все это не приносило удовольствия, я лишь сильнее хотела оттолкнуть мужчину. Но он не поддавался, его ласки стали грубыми, губы напористыми. Мне уже не хватало воздуха, и я уперлась в грудь императору, отстраняя его от себя, но мне это не удалось. Поцелуи стали еще жёстче, приносили боль. И я не заметила, как моя сила воспротивилась и вырвалась наружу, вливаясь в лианы и заставляя их обхватывать тело мужчины, отрывая от меня.
И в этот момент к императору пришло осознание. Его ярко-изумрудные светящиеся глаза распахнулись, и он уставился на меня с непониманием: