Стоя с шелковым галстуком в руках, смотрю на обнаженную грудь Аполлона.
Широкую, мужественную, мощную, как у спортсмена.
Сглатываю застрявший в горле ком. Протягиваю руку и касаюсь его груди. Горячий как печка. Ладонью чувствую мерное биение его сердца. Эти гулкие ритмичные удары почему то пугают меня, ощущаю растущую панику.
- Тебе не нужно меня бояться, - глухо произносит Аполлон. – Не будет ничего, что ты не захочешь. Я могу остановиться в любую секунду.
- Нам и правда надо остановиться…
- Только если ты этого хочешь.
Он сводит меня с ума! В том то и дело, что я понятия не имею, чего хочу.
А вот руки кажется знают, они касаются пояса брюк мужчины, тянут вниз «молнию» которые, к моему ужасу, словно сами собой соскальзывают с бедер Аполлона.
- Только не думай, что для меня это норма, - говорю взволнованно.
- Я ничего такого не думаю, не переживай.
Легким движением Аполлон касается моих волос, накручивает на палец блестящий локон, чуть тянет.
- Ты сводишь меня с ума, - бормочет, наклоняясь к моей шее. Его ладонь медленно касается моего плеча, потом скользит вверх по горлу, очень медленно, задерживается и слегка сжимает…
Зажмуриваюсь. Меня колотит, между ног сводящая с ума пульсация…
Я точно сошла с ума… Должна бояться, да что там, вопить от ужаса, так нет же — стоило только ему прикоснуться ко мне, как я растаяла лужицей у его ног!
- Я больше не могу…
- Я тоже…
Наши глаза встречаются. От пристального взгляда голубых глаз по коже побегут мурашки, чувствую, что лицо заливает краска, оно горит. Почему мне так хочется, чтобы эти большие руки обнимали и ласкали меня?
Аполлон вдруг хватает меня, и я взмываю в воздух, оказываясь в его объятиях, он крепко прижимаем меня к груди. Его губы продолжают ласкать мою шею. От прикосновения его губ к этому особенно чувствительному местечку по всему телу бегут мурашки. Ощущаю полную беззащитность, особенно когда его губы касаются мочки уха. Его дыхание на моих волосах будоражит, опаляет. Судорожно глотаю воздух.
— Ты фантастически прекрасна, — шепчет он, касаясь губами уголков моего рта.
— О-ох, — только и могу вымолвить, почти теряя рассудок.
Со мной на руках Аполлон направляется вглубь комнаты, к огромной кровати.
Разобранной.
Оказываюсь на гладких шелковых простынях и вместо того чтобы убежать с криком, потягиваюсь на них, как кошка.
Мужчина нависает сверху и проводит ладонью по моим рукам, шее, груди… На ней он замирает и начинает поглаживать мучительно медленно. Проводит указательным пальцем вокруг. Потом его ладони ложатся на обе груди. Кровать прогибается под его весом.