Но он как-то опрокинул два шота в баре, а потом заехал за мной и пообещал сюрприз. Он захотел показать свой новенький пентхаус, куда можно было попасть только с помощью ключа и кода, который он ввел прямо в кабинке лифта.
— Он привезет сразу ко мне, — усмехнулся тогда Дима и вжал меня в стенку кабинки. — У нас мало времени, малышка.
Очень мало.
Он сделал всё так быстро, на грани насилия… Я лишь царапнула его запястье до крови от неожиданности, но не стала сопротивляться. Хотя он сделал мне больно, Дима не ожидал, что я окажусь девственницей, и вошел резко и размашисто. Замер на секунду, пробивая удивленное осознание сквозь принятый алкоголь и животную жажду, и все же продолжил. Нагнул меня ниже и жестко поимел.
— Сколько тебе лет? — первый его вопрос после того, как он внес меня в пентхаус и усадил в кресло.
Он вбил ладони в подлокотники и навис надо мной, сверля нетерпеливым взглядом.
— Я же говорила… Двадцать два.
Это заняло пару минут, но он поверил мне. Состыковал то, к чему привык, и то, что видел перед собой.
Меня.
Я осталась у него на ночь и могла наблюдать, как по крупицам меняются его жесты и манера речи. Он отпускал себя, понимая, что я никогда не играла роль недотроги или трепетной дурочки, а действительно впервые подпускала к себе мужчину так близко. У меня не было никакого блока или прочей психологической глупости, я даже никогда не задумывалась, что куда-то опаздываю и что уже пора, я жила своей жизнью и была счастлива, когда встретила Диму. Я тогда впервые почувствовала, что с этим мужчиной я хочу. Именно с ним.
Я столько лет не вспоминала об этом. Как в другой жизни…
И я помню, как Дима ласкал и тягуче целовал меня вечером, стараясь перекрыть еще свежие воспоминания того, что позволил себе в лифте. Мы лежали в большой кровати, и он гладил мои плечи и шептал грязноватые нежности, в которые прятал извинения. Он вообще не умеет просить прощение, но иногда важные слова можно прочитать между строк или в тембре его посаженного голоса.
Он тогда много говорил и спускался ниже и ниже. Первый в жизни настоящий оргазм я испытала, чувствуя его горячий язык внутри себя. Он не взял меня больше в тот день, но заласкал до сладких судорог, которые расходились эхом по его массивному телу. Он так крепко обнимал меня, боясь отпустить на миллиметр, и водил языком по моей коже. А я могла только постанывать и запоздало перехватывать его умелые руки, не в силах больше принимать их изощренную ласку.
ПАВЕЛ
На следующее утро в загородный дом, наконец, отсылается смена охраны. В первый день я смог лишь поговорить с парнем, который ездил к Диме, чтобы прояснить ситуацию, но вернулся тот ни с чем. Он сказал, что вроде все стихло, босс разбил руки до крови хер поймешь из-за чего, но Ольга не плакала и разговаривала ровно. Держалась спокойно.