- Шилла, у меня в глазах сейчас начнет рябить, – сдержанно отпил он чай из синей кружки с толстыми стенками и поставил её обратно, по правую руку. За ним виднелась бессменная съемная комната, в которой он жил с тех пор, как вынужденно покинул Южную Корею.
- Приготовься, я не скоро ещё успокоюсь и по прилёте тоже буду носиться вокруг тебя, как угорелая, – плюхнулась я на крутящийся стул обратно и тоже ухватилась за чашку. Чаепитие он-лайн, вместе. Только так, при возможности.
- Может, мне стоит снять квартиру побольше? А то тут ты разнесешь всё. – Обитель была тесновата, что есть то есть. Рядом с ноутбуком, невидимая мне, над столом нависала книжная полка. В одном заднем углу, за спиной Химчана, стоял холодильник, в другом платяной шкаф. Над холодильником висел телевизор, между ним и шкафом окно с грязно-серыми жалюзи на нем, потому что шторы бы ещё сократили пространство, между окном и столом с ноутом всегда тщательно застланная кровать. Вне поля зрения смотрящего через око вебки дверь в санузел. И часто промелькивающая собака, порой прерывающая наши диалоги призывом на прогулку. У дальней левой стенки стол с микроволновкой и электрическим чайником. Нора холостяка-отшельника со скверным и нелюдимым характером, но вечно прибранная до последней пылинки. О да, там будет очень тесно, только и тереться друг о друга.
- Нет-нет, площади на две живые души достаточно, – махнула я рукой. – А ты возьмешь отпуск на ближайшие дни?
Он вроде бы работал теперь в компьютерной организации, где занимался и программированием, и ремонтом техники с тонкими механизмами, от наручных часов до компьютеров новейших разработок. С трудом себе представляла простого трудягу Химчана, но сомневаться в этом пока не приходилось. Он сказал, что завязал и больше никогда убивать людей не станет. Что ж, так даже лучше. Мне за него спокойнее. Безопасный род деятельности и мирный образ жизни – что ещё нужно для счастья?
- Я взял на послезавтра выходной, зачем отпуск? – Вновь подскочив, я силой толчка бедром случайно откатила кресло в сторону и повалилась спиной на кровать в позе распятой на кресте.
- Трахаться, трахаться, трахаться… - неистово пробормотала я, втянув полные легкие воздуха и зажмурившись от рисуемых воображением картин.
- Шилла… - Я приподняла голову и увидела, что Химчан приложил ладонь к лицу, покачивая им. Я, конечно же, не была так помешана на одном только грядущем совокуплении, но о своей любви ему я и так говорила постоянно, не стесняясь и не уставая, так что сейчас можно было упомянуть и низменное.