— Через сорок дней будет праздник.
Не из светлых чувств Карим Алиев выразил желание проведать Мурада. Ему нужно удостовериться в нашем родстве. Возможно, тест ДНК решил сделать. Пока лично не увидит доказательство. Полумесяц на пояснице Мурада.
— Думаешь, я могу сглазить дитя? С ума сошел?! Прекрати эту бессмысленную войну.
— Не я ее начал.
— Приезжайте завтра к нам. И Неверную свою возьми. Зухра пахлаву сделает. Как раз познакомимся.
— Ребенок еще слишком мал.
— Больной родился?
— Что ты такое говоришь? Не дай Аллах!
— Ну тогда будь пастухом, а не бараном. Перестать бодаться! Брата девушки позови. Я хочу знать с кем имею дело. И ту, от кого мой сын окончательно лишился рассудка.
Всевышний. Я бы попытался договориться с Викторией. Но два Росса в доме родителей. И старший представитель потащит за собой жену. Впервые в жизни не могу предугадать исход. Хотя нет, нас как всегда проклянут. Для Россов дебютом будет. А я уже привык.
— Хорошо, отец.
Сбрасываю вызов. Вздрагиваю. Сумасбродная Вика подкралась со спины и со всего маха тычет пальцами мне в ребра.
— Чё говорит? Чё говорит?
— Знакомиться едем? М?
Приподнимаю бровь, сверху вниз смотрю на Вику.
— Ох… А когда? Вообще-то, Алиев, я не готова к столь ответственному шагу.
— Ты уже успела родить ребенка от меня, Росс. Но я могу поухаживать за тобой. Если душа просит. Знакомство завтра.
Вика кривится, будто держит дольку лимона между зубов. Морщит нос. И бесит.
— Пистец…
— Иди занимайся Мурадом. Не вынуждай повышать тон. Зачем корчишься? Кто перед тобой стоит? М?
— А ты умеешь разговаривать ласково только когда потрахаться хочешь? А в остальное время? Мистер ледяные яйца? Да?
— Иди. Занимайся. Мурадом.
Росс фырчит, громко топает прочь, руками машет. Ведьма моя. Вспыльчивая. Замирает, но не награждает своим взглядом.
— Лучше бы про говно пошутила, а не хер ласкала! Ведь нормально же подошла к тебе!
Фурией бежит в детскую. У Россов в крови извергать из недр своего сумасшедшего сознания разные шуточки. И про говно можно считать лайтом. Они не понимают такта. Меня иногда даже веселят подобные выпады, отец вряд ли оценит.
Сейчас нам с Викой лучше побыть порознь. Я не понимаю ее. Ее выходки. Рядом со мной женщины всегда лоснились, как хитрые лисы. Первые шли на контакт. А Вика то и дело выпускает когти. Этим и цепляет. Не суть.
Возвращаюсь в кабинет, пытаюсь разгрести бумажную волокиту по фирме отца. Мысли ни тем заняты, хватаюсь за голову. Тру виски. Ай. С размаха скидываю листы пол, резко встаю, быстрым шагом иду в детскую. Только у светлой дверцы выдыхаю, осторожно приоткрываю: