Черт, единственное, чего бы я сейчас хотела, — очнуться в больничной палате. Пусть буду облезлой, насквозь больной и в пролежнях — неважно. Очнуться и постараться забыть обо всем этом мире, как о страшном сне.
— Прости, Мари, что вывалил все это тебе. Но мне важно, чтобы ты знала. Даже если я для тебя ничего не значу.
А тебе не кажется, Арт, что это довольно эгоистично? Да нет, конечно, не кажется. Ничего для меня не значишь? Значишь. Но не то, чего бы ты хотел. Мне жаль, я не могу заставить себя полюбить. Это или есть, или нет.
Прекрасный диалог немого с глухим. Я невольно вспомнила Иттона. Хорошо им с Ирессой, понимают друг друга без слов. Раньше и у нас с Артом так было. Впрочем, нет. Слава… темным силам, что он не может сейчас слышать мои мысли. Хотя наверняка догадывается, о чем я думаю.
Этой ночью Арт библиотекой не занимался. И ничего больше не говорил, до самого утра. Сидел и смотрел на огонь. А я дремала, пригревшись под его ладонью. И кот спал, свернувшись клубком у камина. Вполне идиллия. Если бы не напряжение, повисшее между нами.
Солнце едва поднялось над горизонтом, когда мы снова отправились в лес. Однако на перепутье пришлось остановиться и уступить дорогу скромной траурной процессии. Запряженный в повозку знакомый вороной конь вез обтянутый желтой тканью гроб. Следом ехали верхом мужчина и женщина в желтом, за ними — несколько слуг.
— Элия… — вздохнула Лэрга и сделала левой рукой быстрый жест, словно ставя между собой и гробом преграду. То же самое повторил Иттон. — Печально. Третий человек в королевстве хоронит дочь как преступницу. Верховную ведьму!
Sic transit gloria mundi… Не зря папе римскому во время церемонии посвящения напоминают о преходящей мирской славе. Настроение, и так никакущее, скатилось под самый плинтус.
У оврага Иттон забрался в заросли колючего кустарника и вытащил красную книгу. Лэрга сделала повелительный жест, и он, спрятав книгу в сумку, отправился обратно. А мы втроем принялись обшаривать все вокруг, описывая круги и заглядывая под каждый куст. Но… увы.
— Простите, — сказала Лэрга, когда солнце перевалило за полдень, — но у меня есть и свои дела. Не могу остаться с вами. Следите за временем.
Она уехала, а мы продолжили поиски. Мне не нужен был отдых, еда и вода, Арт поймал птицу и напился из лужи. Глядя, как он рыщет в зарослях, я не могла отделаться от довольно противной мысли.
А искал бы он так усердно, если б точно знал, что найденная вчера точка — его? Ведь если это так и мы не найдем вторую до следующего новолуния, я останусь здесь. Навсегда. То есть пока жива Мари.