Иногда, конечно, бывали досадные случаи, когда проснувшись утром, клиент решал, что просто увидел сон, и на необходимый ему повторный прием не являлся. Но это случалось не так часто: многие, даже подумав, что просто увидели сон, все равно приходили в «Айс дрим» снова — и снова покупали мороженое: потому что «ну а мало ли», потому что «ну это хотя бы смешно» или потому что «ну вкусное же». Николаю не было дела до их мотивов, пришли — вот и хорошо.
Разумеется, Николай занимался этим не из альтруизма… Почему «разумеется»? Потому что, будь Николаю присущ альтруизм, вряд ли он оказался бы в таком незавидном положении. В «Магии» были бы в любом случае рады подобному специалисту и могли бы организовать ему куда лучшие условия, лишь бы он продолжал консультировать. Но увы, условия пребывания Николая в «Магии» от коллектива «Магии» не зависели. И от Николая теперь уже тоже.
Так вот: разумеется, Николай занимался этим не из альтруизма. Во-первых, ему просто нравился процесс. Во-вторых, ему нравилось быть видимым и материальным, а кроме консультаций, у него почти не было способов это организовать — разве что совсем ненадолго и когда вокруг никого нет. Иногда кто-то из обитателей «Магии» видел его во сне просто так, чтобы составить компанию, или даже приходил наяву, если умел. Но такое случалось не каждый день, у всех свои дела, а Николай не то что не любил навязываться, а был категорически против, чтобы кто-то приходил к нему из жалости, чтобы скрасить его положение.
Ну и в-третьих, Николай искал ученика. Вообразите, насколько непростой была его задача: найти среди тех людей, которые видели его во сне (именно его, а не любой другой сон), человека, настолько способного к магии, чтобы ему самому было бы не противно такого учить; объяснить ему, что к чему, так, чтобы кандидат не забыл этого, проснувшись; убедить его, что это все происходит на самом деле. Последний пункт был, конечно, самым сложным. У Николая уже не раз и не два сорвались вполне приемлемые варианты, сорвались именно потому что утром человек говорил себе: «Вот это у меня фантазия!» — и спокойно жил дальше, как ни в чем не бывало. Со снятым чужими руками проклятием или развеянным приворотом, благополучно и обыкновенно. А Николай утешался тем, что человек по глупости прохлопал свой шанс. Но утешало это не слишком хорошо, учитывая, что шанс самого Николая тоже оказывался упущенным.
Разумеется, он не сдался. Он понемногу копил энергию, рассчитывая, что если так и не сможет никого найти, то лет через двести-триста станет достаточно силен, чтобы противопоставить свою волю воле «Магии». Но хотелось бы как-нибудь без противостояния и побыстрее, поэтому ученика он искал всерьез, на собеседованиях с кандидатами основательно выкладывался — для того, чтобы снова получить ноль. Впрочем, Сизифу когда-то пришлось посложнее, думал он порой. Его задача хотя бы теоретически была выполнима. Должен же среди этих магов-самонедоучек рано или поздно попасться человек, достаточно желающий чудес для того, чтобы поверить в невозможное и попробовать — ну вот так же, как пробуют по второму разу здешнее мороженое: «А вдруг».