Команды уходят на перерыв. А мы — за чем-нибудь прохладительным. После столь разгромного счёта мизерная надежда на победу «Волков» окончательно умирает.
Второй тайм. Сорок девятая минута. Угловой. Передача Парайба Шеферу. И мы не верим собственным глазам: «Вольфсбург» закатывает свой первый мяч. А затем, семь минут спустя, Графите, с подачи Шефера, забивает второй мяч в сетку «синих». Жалкая надежда хотя бы на ничью зарождается в нашем сознании. В ушах стоит гул фанатского сектора «Волков», а от напряжения начинают потеть ладони. Ещё семь минут спустя наше торжество вдребезги разбивается ответным, пятым, голом «Бохума». Синяя часть Рурштадиона раскатывается протяжным гортанным рыком и аплодисментами. Горький привкус поражения начинает ощущаться на языке, и мы опускаемся на свои кресла. Но десять минут спустя с неистовым ором «Графите!» снова подрываемся с мест, вскакивая на ноги, словно разорвавшийся в микроволновке попкорн. Третий гол «Вольфсбурга».
Восемьдесят девятая минута. Время предательски летит вперёд. Счёт прежний.
Девяностая минута. Дополнительное время. Обе команды смертельно устали и играют на последнем издыхании. Мои лёгкие, ощущая их боль, тоже горят. Раздаётся финальный свисток. Пять — три. Хозяева одерживают победу. Но, несмотря на потерянные очки, матч был поистине зрелищным. Ни я, ни Ксавьер не пожалели, что пришли сюда сегодня. Переполненные бешеными футбольными эмоциями, мы ощущали необходимость в продолжение «шоу». Поэтому сразу же после игры мы решили заскочить переодеться и отправиться на одну из близлежащих спортивных площадок.
61
После ослепительного прожекторного света на Рурштадионе, ночь за его стенами особенно ярко подчёркивала временной контраст. Будто вынырнули в совершенно иной мир. А ведь всего лишь начало восьмого. До квартиры добрались только через час. На дорогах творилось какое-то автомобильное безумие. Не мудрено: двадцать тысяч зрителей покидают стадион разом.
— Штэф, телефон! — бросил мне Ксавьер мою же трубку, пока я зашнуровывал бутсы.
На дисплее светилось: «Новое сообщение. Эли». Глупо улыбнувшись, я отчего-то решил, что и она смотрела матч и наверняка там написано что-то ироничное о «дырявой защите» «Вольфсбурга». Сообщение оказалось пустым, тем самым поставив меня в тупик. И я задумался, как поступить: написать, перезвонить или вовсе ничего не предпринимать.
— Жду тебя в машине, — протараторил Ксавьер, заметив меня зависшего над трубкой.
— Угу, — промычал я в ответ, всё же нажимая на кнопку вызова.
Длинный гудок. Ещё гудок. Раздаётся тихий отголосок кашля, а потом я слышу до боли знакомое и такое добродушное «привет».