. – Мой супруг, да восславится его имя в веках, нашел тебя на дороге. Ты упал с лошади и, наверное, что-то ушиб… или сломал… И он, добрейшая душа, поднял тебя и велел доставить во дворец.
– Сломал? Что? – не на шутку встревожился маг. Такая мысль не приходила ему в голову. А если и вправду у него перелом всего и сразу, а сеть – вместо наркоза и лубков?
Красавица принялась водить руками по его груди в поисках то ли травм, то ли застежек, но не успел его премудрие обеспокоиться еще сильнее, как она продолжила:
– Но за нашу помощь ты должен отдать нам кое-что.
– Но у меня нет ничего ценного!
– Тогда подаришь бесценное, – обворожительно улыбнулась она.
– Что? – Агафон опешил.
– Мне – горячий поток своего девственно-незамутненного ян, что сделает меня бессмертной…
– Ч-что?..
– …а всем остальным… Но об этом ты узнаешь в свое время. Не дать человеку познать неожиданное – недостойная привычка.
Его премудрие считал, что в некоторых случаях эта привычка – высший класс, но сначала его никто не спросил, а потом все философские размышления вылетели из головы, как бурей выметенные: от слов и намёков красавица перешла к действию. Жмурясь, хмурясь и мотая головой, сначала она пыталась размотать его куртку, как кусок полотна, держа за воротник и игнорируя застежки и рукава. Потом путем нечеловеческих усилий дотянула голенища его обувки до колена. Дальше ботинки вытягиваться отказались наотрез. С самым ошарашенным видом переводя взгляд с обрывка шнурка в своей руке на его штаны и обратно, она перешла к дальнему концу Агафона и принялась щекотать его подметки. Чтобы сделать ей приятное, он пару раз хихикнул, но она, кажется, ожидала другой реакции.
– Твои ступни жёсткие, как копыта! – недовольно заявила Лепесток.
– Толщина мозолей – мерило святости.
– Не понимаю, отчего ты тогда до сих пор не у престола Нефритового Государя, – пробурчала она и задумалась.
"Иллюзия держится! – понял маг. – Она видит монашескую хламиду в пол и босые ноги! Но если начнёт использовать не только глаза, но и мозги и пожалуется синерожему дружку – мне конец. Понять бы еще, чего ей от меня надо…"
Выработав тем временем план "Б", хозяйка перешла ко фронтальному наступлению. Переместившись к голове чародея, она чмокнула его в щеку, потом в лоб, и выпрямилась с видом женщины из лукоморского селения, только что остановившей на скаку в горящей избе тройку коней.
– Ну и чего, монах? – потребовала она, снова и снова окидывая распростертую фигуру придирчивым – и не очень довольным – взором.
– Чего – ну? – не понял маг.
– Ты что-нибудь чувствуешь?