— Нет, нет… Ничего не надо, — быстро сказал Саймон. — Я был рад помочь. Для чего еще нужны соседи, верно? — Он перевел дыхание. В самом деле, какова вероятность того, что Джулиан действительно серийный убийца? — Так… почему окна закрашены? — Всему этому, наверняка, есть разумное объяснение.
— Покупка занавесок обошлась бы дороже, — отозвался Джулиан, слегка пожав плечами. Саймон уставился на него, и тот рассмеялся. — Шучу. Просто… Я не люблю об этом говорить. Видишь, какой я бледный? — Он закатал рукава рубашки, демонстрируя гладкую белую кожу. — Я не могу находиться на солнце. Страдаю светобоязнью. Мне приходится работать по ночам, спать в подвале, закрашивать окна… все это по-настоящему паршиво.
— Боже мой, — выдохнул Саймон. — Мне жаль, это, должно быть, ужасно. А что если ты…
— Представь самый худший в твоей жизни солнечный ожог. Только это в десять раз хуже и может даже убить меня. Но оно просто есть, и все. Я не позволяю этому портить мне жизнь.
— И правильно делаешь, — заметил Саймон и посмотрел на простыни. — У меня есть время помочь тебе застелить кровать, если ты, конечно, хочешь. — Он был вознагражден теплой улыбкой.
— Был бы премного благодарен, — сказал Джулиан. Пока они расправляли простыни — атлас холодил кожу, — стояла тяжелая тишина, и Саймон ждал, затаив дыхание, когда Джулиан что-нибудь скажет. — Ты сейчас встречаешься с кем-нибудь? — наконец спросил тот, и Саймон почувствовал, что его сердце забилось сильнее. Это не было похоже ни на светскую болтовню, ни на дружеское любопытство.
— В данный момент нет, — ответил он, стараясь, чтобы это прозвучало небрежно. — Уже давно нет, если честно. Прошло почти семь месяцев с тех пор… гм… как мы с моим парнем расстались. — Вот, он сказал это. Не сводя глаз с лица Джулиана, Саймон ждал его реакции.
— Семь месяцев, — повторил тот, его внимание было сосредоточено на кровати, пока он водил руками по простыне, разглаживая атлас. — Это долго. — Он сделал паузу. — Так я не перешел бы границы, предложив тебе выпить? У меня есть несколько бутылок хорошего вина. — Он поднял глаза от кровати, в уголке его рта затаилась полная надежды улыбка.
Весь его страх быть убитым и похороненным на заднем дворе внезапно испарился, когда Саймон представил себя и Джулиана, запутавшихся в атласных простынях. Он попытался сглотнуть и не смог — во рту пересохло.
— Я не могу, — сказал он. — Мне утром на работу и нужно еще принять душ перед сном…
— У меня есть душ, — протянул Джулиан низким, глухим голосом. Он медленно обошел кровать, поднял руку и расстегнул три верхние пуговицы на рубашке, обнажая бледную, гладкую кожу. — Можешь помыться, пока я буду искать коробку с вином, а затем мы выпьем, расслабимся и… — Он умолк — в тишине комнаты словно затаилось обещание чего-то греховного — и встал перед Саймоном. — Ну давай же, Саймон, мы просто выпьем.