Сейчас, мысленно глядя в прошлое, я думаю, что Кэсси появилась вовремя. Мой бескомпромиссный взгляд на будни нашего отдела не учитывал такие проблемы, как Квигли, сплетни или бесконечные допросы беззубых наркоманов с их словарным запасом в пять-шесть слов. Я представлял работу как иной, более высокий род существования — там все мелкое и недостойное выжигается каленым железом мужества и долга. Реальность вызывала у меня скуку и уныние, как у ребенка, который, открыв блестящую коробку с рождественским подарком, обнаружил там шерстяные носки. Если бы не Кэсси, я бы закончил тем, что превратился в персонажа из «Закона и порядка», страдавшего от язвы и во всем видевшего заговор правительства.
Дело Девлина нам подкинули в августе, в среду утром. Согласно моим записям, на часах было 11:48, все еще пили кофе. Кэсси и я играли в «червей» на моем компьютере.
— Ха! — воскликнула Кэсси, когда один из ее червяков шарахнул по моему бейсбольной битой и сбросил его в воду.
Чистильщик Уилли, мой червяк, завопил «мамочки!» и рухнул в океан.
— Я тебе нарочно поддался, — буркнул я.
— Ну да, конечно, — отозвалась Кэсси. — Какой мужчина позволит девчонке побить себя? Даже червяки знают — только последний хлюпик и слабак может…
— Слушай, я достаточно уверен в своей мужественности, чтобы не бояться…
— Тихо! — воскликнула Кэсси, развернув меня лицом к компьютеру. — Будь хорошим мальчиком и продолжай играть. Никто не сделает это за тебя.
— Думаю, мне пора перевестись в какое-нибудь спокойное и уютное местечко вроде спецназа, — усмехнулся я.
— В спецназе нужна хорошая реакция, паренек, — возразила Кэсси. — Если ты полчаса раздумываешь, как поступить с игрушечным червем, вряд ли тебе доверят судьбу заложников.
В этом момент в комнату ввалился О'Келли и прогремел:
— А где все?
Кэсси быстро убрала окно игры; одного из ее червяков звали О'Смелли, и она завела его в безнадежную ситуацию, желая посмотреть, как его разорвет динамитная овца.
— Перерыв, — объяснил я.
— Группа археологов наткнулась на труп. Кто возьмет дело?
— Мы, — ответила Кэсси, оттолкнувшись ногой от моего стула и отъехав к своему столу.
— Почему мы? — удивился я. — Тут скорее нужны патологоанатомы.
По закону археологи должны обращаться в полицию, если найденные ими человеческие останки находятся не глубже девяти футов под землей. Делается это на случай, если какому-нибудь умнику придет в голову замести следы, похоронив жертву в могиле четырнадцатого века, чтобы выдать ее за средневековый труп. Очевидно, тот, кто сумеет закопать тело глубже девяти футов и при этом остаться незамеченным, заслуживает снисхождения за свой энтузиазм. Полиция периодически выезжает на осмотр скелетов, вынесенных на поверхность эрозией или обвалом, но это чистая формальность, поскольку не так уж трудно отличить современные останки от древних. Детективов вызывают лишь в исключительных случаях, когда мертвеца обнаруживают где-нибудь в торфяниках и он сохраняется так хорошо, что его можно принять за свежий труп.