Лег, глубоко вздохнул и уснул. На губах блуждала легкая улыбка грусти.
Дуся уже не просилась к нему спать, она лежала на коврике около батареи и посматривала на хозяина. Тот пока спокойно спал, но через некоторое время он начнет метаться во сне, стонать, звать кого-то. Собачка полночи то поднимала голову, проверяя Марата, то опять опускала ее на лапки. Волновалась за свое божество. И он снова ничего не ел.
Утро субботы начиналось, как и планировали: около десяти Мартин с Яной зашли за Маратом. Он уже был готов, Дуся тоже. Примерная собачка сидела на руках, рюкзак со всем необходимым для нее висел на плече Марата.
– Привет! Я так и думал, что Дракула поедет с нами. Мартин ты маму предупредил, чтобы она убрала все свои вазочки, картиночки и прочую мелочь?
– Да, я звонил, попросил разрешения на присутствие нашего котика. Она согласилась.
Марат закатил глаза и покачал головой. Потом обратился к Дусе:
– Я тебе вчера говорил, что голый кот будет с нами. Никакого стыда!
Все вместе они спустились на подземную парковку, где рядышком стояли «Патриот» и «Мерс».
– А почему ты Кита голым называешь? – заинтересованно спросила Яна у Марата.
Он показал ей Дусю в костюмчике.
– Вот видишь, как одеваются хорошие девочки? А ваш? Он голый!
– Попробуй, одень его. И, кстати, он тебя слышит, – предупреждающим тоном прошептала Яна, указывая пальцем на переноску, откуда неслось шипение, – он отомстит.
Марат покивал вихрастой головой.
– Лишь бы Дусю не обижал.
– По машинам! – скомандовал Мартин.
Марат посадил Дусю рядом с собой, погладил ее и с грустью сказал:
– Что, Дуся? Набираемся терпения, пока едем. И тебе будет весело, и мне…
Где-то на полпути к дому Марины встали на светофоре рядом: «чудо российского автопрома» и «немецкая дорогая машина». Яна что-то рассказывала Мартину, оба смеялись, потом он обнял ее и поцеловал. Марат положил руки на руль, оперся подбородком и с тоской смотрел на этот мир счастья. И никто из них не заметил на встречной полосе машину с московскими номерами, направлявшуюся в сторону столицы. Михаил с завистью смотрел на того самого мужика, который ему врезал. Только выглядел тот совсем по-другому: красивый мужчина с экзотической внешностью. А уж как Янка была счастлива, видно и через стекла машин, и через дорогу. Какое-то движение сбоку от их машины привлекло внимание Миши. Он увидел второго «знакомого» – лохматого парня, который толкнул его в грязь. Тут удовлетворение разлилось по всем венам: невооруженным глазом было видно, как хреново вихрастому от того, что он видит в машине брата. Он ведь тогда сказал, что Янка – девушка его брата.