— Тогда я тебя до парадной довезу.
Но только внедорожник завернул на узкую дорожку, с обеих сторон заставленную машинами, Настя схватила водителя за руку. Иннокентий дал по тормозам. Собака от толчка почти свалилась в проход.
— Что?! — он действительно заорал. Не сдержался.
Настя кусала губы.
— Я здесь выйду. Мама…
Он вернул взгляд на дорожку, и Настя могла уже ничего не объяснять: мать встречала дочь на улице. Зато он схватил ее за руку и снова стиснул пальцы.
— Настя, не паникуй! Нам скрывать нечего. И меня прятать не надо. Я не монстр какой-то.
— Мне нужно идти!
Она тянула назад пальцы, а он не отпускал: только сильнее сжимал.
— Я тебя не отпущу, понятно? Мне плевать, нравлюсь я твоей маме или нет. Я хочу с тобой встречаться, поняла?
Она дернула сильнее и освободившейся рукой схватилась за ручку двери. Тогда он схватил ее за вторую руку.
— Ты же сказал, что тебе это не нужно! — чуть ли не закричала она. Но голос сел. Видимо, ему помешал подкативший к горлу ком.
— Это мне действительно не нужно! Давай попытаемся быть вместе. Я на тебя не давлю и не тороплю. Захочешь, все будет. Нет, на нет и суда нет. Только не уходи из-за этой дурацкой машины! Ну хочешь, пойдем сейчас к твоей маме вдвоем? Я что, на нормального человека не похож? Да? Но ты ведь пришла ко мне сегодня. Пришла!
— Кеша, пусти! Я позвоню завтра… Обещаю.
Он выскочил из машины первым. Не глядя в конец дорожки, вытащил за поводок собаку и погладил по холке, а Эйты извернулась и принялась лизать ему руку, пахнущую вкусным презентом. Настя, сутулясь, обошла машину и протянула за поводком руку.
Молнией сверкнула мысль: схватить руку и поднести к губам. Или заграбастать всю Настю и поцеловать на глазах у ее матери. Но нет, нельзя… Нельзя усугублять ситуацию. Настя умница, Настя разберется.
Она почти побежала по дорожке, то и дело одергивая поводок, но к нему не обернулась. Это все подкупленная сэндвичем Эйты тянула хозяйку назад. К нему. Он вернулся в машину, но не завел мотор, пока за спиной Настиной мамы не закрылась железная дверь парадной. Тогда он схватил надломленный, но даже не укушенный Настей сэндвич и, как зверь, вгрызся в него зубами.
Что за дурь! Он откинулся на подголовник и сдал назад, не поворачивая головы, следя лишь за картинкой на экране.
Хорошо свидание, ничего не скажешь! — скрежетал он зубами, разжевывая сэндвич. Сейчас еще эта дура накрутит дочь по самое не хочу. И Настя действительно напишет ему просто: «Не хочу с тобой встречаться…»