— Он знает, потому что это я ему сказала.
Снова порывистые шаги, снова ругательства. Но Кингсли все это время сохранял хладнокровие.
— Дорогая, я бы с удовольствием послушал, как такое произошло, — его голос был тихим. Немного зловещим.
— Я позвонила ему вчера вечером, — начала она и, пока Марк снова не принялся ворчать, вскинула руку. — Ты ведь сам говорил — мы его не интересуем. Он сказал мне, что наши проблемы со Станковским его не касаются. Но он может нам помочь. У нас есть информация, которую он наверняка будет рад услышать. Мы можем сорвать сделку Дамиано со Станковским. В лучшем случае выманить Станковского и получить союзника. А в худшем, по любому разрушить его многомиллионную сделку и навсегда закрыть ему дверь в Южную Америку.
— Просто пи*дец какая долбанутая идея, — проворчал Марк.
— Довольно опасный план, дорогая. Всё это может иметь весьма неприятные последствия, — заметил Кингсли.
Лили кивнула.
— Я понимаю. Но у меня есть план, — начала она.
— Боже, это самые страшные слова из всех, что я когда-либо от тебя слышал, — перебил ее Марк.
Лили свирепо на него зыркнула.
— Я встречусь с Дамиано. Только я. Вы, ребята, будете лишь наблюдать, прикрывать меня. Если он настроен враждебно, я это пресеку. Расскажу ему о том, что приготовил для него Станковский, — продолжила она.
— С чего ты взяла, что он тебе поверит?
— Он не может себе позволить просто это проигнорировать.
— Это не прокатит. Ты что, забыла ту комнату? То, что он с тобой сделал? Лили, ему это нравилось. Ему нравилось причинять тебе боль.
Она глубоко вздохнула.
— Я знаю. Он садист и больной, но... Мне кажется, он просто выполнял свою работу, так же, как и мы. Станковский его кое о чём попросил, и он это сделал. Не думаю, что сейчас он что-нибудь выкинет, если увидит, что я настроена дружелюбно.
— Это глупо. Я по-прежнему считаю, что он тебе не поверит.
— Если уж Кингсли так легко все выяснил, то Дамиано и подавно может это проверить, — заметила она.
— Эй! Это было не так уж и легко! Я долгими, изнурительными часами выкачивал из нее информацию.
— Боже. Короче. Дело сделано. Он знает, что мы здесь, явно, знает, где мы находимся и то, что я хочу поговорить с ним о Станковском. В четыре часа дня я должна встретиться с ним у него дома. Это означает, что к трем часам я хочу организовать за этим домом наблюдение, — заявила она.
— Ты погляди, говоришь так, будто ты в теме, — фыркнул Марк.
— Потому что так оно и есть, идиот. Хорошо, любовь моя, учитывая, что ты не оставила нам выбора, кроме как подыграть, похоже у нас есть план, — поднимаясь на ноги, вздохнул Кингсли.