Затем они услышали, как он сел в кабину, и почти сразу грузовик тронулся.
Они не успели попрощаться с Лу. Теперь они остались одни вплоть до самой встречи с Рю на другом конце уровня. Чувство защищенности покинуло Крио, и он стал думать, что будет, если что-то пойдёт не так. Но затем он понял, что лучше не думать о плохом, а наоборот — гнать такие мысли подальше. «Все будет хорошо», — решил он.
Первым в эфире появился Ларс.
«Я порядком привык к сумасшедшему Лу, наверно, даже скучать буду», — отписал он в командный канал, и его голос был синтезирован в ушные импланты ребят. Он был непривычно энергичным, почти таким, каким был до инцидента в клинике.
«Слава небесам! Я уже соскучился по технологиям. Вы заметили, что мы на этом уровне почти перестали пользоваться имплантами? Тут их почти негде использовать».
«Да, но мне скорее наоборот — стало как-то проще», — улыбнулась Крис.
«Давайте лучше подумаем о том, что дальше», — перебил ее Ларс.
«А что дальше?» — Крис, осмотревшись, села на один из контейнеров. — «Я надеюсь, Лу додумается предварительно связаться с Рю, чтобы организовать нам скрытый отход. Иначе пилот будет очень удивлен, когда увидит такой “груз”. По-моему, это очевидное решение!»
Ее лицо приняло обычное для таких случаев выражение: мол, все очевидно, чего вы все тут тупите.
В этот момент машина, видимо, зашла в крутой поворот, и часть ящиков заскользила в левую сторону кузова. Крис вместе с контейнером чуть не навалилась на Крио.
«Везет нас, как мусор. Видать, и правда торопится. Это может быть нам на руку», — подметил он.
Но никто не отреагировал на его наблюдение, все, видимо, были уже в своих раздумьях. Невольно и Крио был вынужден в них погрузиться. В его голову сами собой опять въедались мысли на тему его нечеловеческой природы. Как он ни пытался их отогнать, они только шире разворачивались в его сознании. Он так мало знал о родителях, но так их идеализировал, что не мог даже себе представить, как ему принять тот факт, что они лишь чьи-то марионетки в большой игре, под названием… жизнь. Его жизнь! Всю свою сознательную жизнь он верил, что рано или поздно они проснутся и обнимут его со словами «Здравствуй, сынок!». Это было целью, смыслом его жизни! Но сейчас ему было страшно представить, а вдруг они просто даже не узнают его и скажут, что он не их сын или что сына у них никогда и не было. Да, это было страшно, так страшно, что при одной только мысли неприятный холодок пробегал по его телу. Он съежился.
Крио и представить себе не мог, что испугается и отключит их. Нет, этому не бывать, даже если они не были его родителями, они давно таковыми стали. И ничего больше не имеет значения. Остаток своей жизни он готов потратить на то, чтобы они были живы, просто находились в глубоком сне с возможностью рано или поздно проснуться в лучшем мире.