Стены набухли багровыми пузырями. Блестящие нитки поползли от них затягивая серо-грязно-зеленое переливами красного. Капли, срывающиеся вниз, разлетались алыми снежинками и, истончаясь, падали вниз ржаво-коричневыми ломкими хлопьями.
Где-то вдалеке, услышанные всеми, мягко зашуршали приближающиеся шаги.
– Выбор простой. – Хозяйка улыбнулась, проведя раздвоенным языком по мелким острым зубам. – Вон туда, в твою вагину без дентаты, может залезть кто-то один. Вы, мясо, нужны моему лабиринту, ваша плоть, кости и кровь. Кровь в особенности, и сейчас ее у вас станут забирать. Думайте.
Жанка не думала. Выхватила из кармана где-то подобранную отвертку, целясь Вадима в горло. Тот успел подставить руку, скрежетнуло, Вадим ударил правой в ответ. Жанка ушла вбок, перехватила отвертку и всадила куда смогла – в печень.
Вадим охнул, но дотянулся, зацепил в голову, бросив Жанку в стену. Та приложилась больно, до кругов в глазах, а крутой чернявый парняга, так глянувшийся ей недавно, оказался совсем рядом. Влепил колено в живот, выбивая дух, добавил еще, заставив сложиться и упасть. А потом его руки легли на макушку и подбородок. Жанка услышала, как трещит ее шея.
И умерла.
– Какой благородный мужчина. – хмыкнула хозяйка. – Давай, вали теперь братца, один черт не родной. Никто и не вспомнит.
Сашка отступал назад, смотрел на Вадима белыми глазами. А тот хромал к нему, держась за бок. Кровь лилась, не останавливаясь, оставляя блестящий след. В коридоре, совсем рядом, мягко шорхали шаги.
– Саш, – он остановился, побледнев. – Не бойся.
– Вадь, ты… Вадь!
– Балбес, – Вадим улыбнулся. – Она меня так проткнула, помру скоро. Давай подсажу, дурак. Ты по мне службу закажи, в церкви.
– И верно, – протянула хозяйка, – это, пожалуй, самое сейчас нужное. Торопитесь, родственники, моя солистка уже близко.
Невысокая фигурка в зеленом медицинском костюме, одноразовой маске в цветочек и поблескивающая иглами, не останавливалась.
– Давай, Сашка, меня даже мотает.
Вадим сложил руки, подставляя под его ногу.
– Ну!
Сашка заплакал. И полез, подкинутый сводным братом вверх, уцепился за скользкие края выхода, подтянулся. Забрался, глотая слезы и смотря на медсестру, почти добравшуюся до Вадима.
– Блин. – тот вдруг усмехнулся. – Лови.
Мобильник Вадим бросил точно, прямо ему в руки. И обернулся, глядя в глаза поверх маски. Блеск игл он не заметил, не успел. Только хрипнул, оседая и начиная кричать от жгучей боли, прошивающей тело. Кровь засасывало со звуком пылесоса, и, с ним же, та разлеталась из спины медсестры, тут же впитываясь в стены довольно рокочущего подземелья.