– Я знаю об этом, поверьте мне.
– И как много наш молодой адвокат поведал вам о своем нахождении внутри этих стен, расскажите мне, – спросил ее Найлс.
– Не очень, но почему?
– О, боже, – застонал я. – Пожалуйста, не надо!
– Да ладно, Энди. Ты обещал, что расскажешь мне несколько историй, – заскулила Маккензи. Улыбка Найлса стала шире.
– Энди, да? Мне все больше и больше нравится эта девушка.
Я прикрыл лицо рукой.
– Я облажался, – пробормотал я со вздохом.
– Как насчет того, чтобы проследовать в мой кабинет, где мы сможем немного поболтать о проделках вашего возлюбленного в кампусе. – Найлс предложил руку Маккензи.
Она взглянула на меня, спрашивая глазами. Я застонал и кивнул. Ее улыбка стала шире, когда она приняла его руку.
– Показывайте дорогу, милый сэр!
Да, я определенно облажался.
Стоило нам зайти в его кабинет, как профессор Найлс предложил нам выпивку. Он напоил нас обычным Эрл Грей, вкуса которого я никогда не мог понять. В его кабинете все выглядело по-прежнему, таким, как я и запомнил. Неорганизованный хаос. Повсюду разбросаны книги. Документы уложены в стопки, высившиеся так высоко, как только возможно дотянуться. Найлс никогда не был женат и единственным фото, стоявшим на его столе, было то, на котором я, Гэвин и Эйден держали огромную рыбу, которую мы поймали в пруду на его земле.
– Ну, Маккензи, для начала я должен признаться, что Дрю– мой самый талантливый ученик. Он заставил меня им гордиться. Если бы я мог украсть его из фирмы отца, я бы сделал это не задумываясь.
Маккензи похлопала меня по колену и улыбнулась.
– Он хорошо справляется со всем, что делает. Его отцу очень повезло заиметь Дрю в собственной фирме.
Найлс водрузил чашку с чаем на журнальный столик, возле которого мы расположились, и наклонился вперед.
– Как вы правы, мисс Эванс. Он когда-нибудь рассказывал вам, что почти попал в тюрьму, пока учился здесь?
Я чуть не захлебнулся чаем. Я уже рассказывал Маккензи свою печальную историю. Что за свои прегрешения я мог угодить в тюрьму, но не ожидал, что Найлс поднимет эту тему, и меня захлестнула боль.
– Хмм, – не нашлась, что сказать, Маккензи.
Найлс, похоже, не заметил вспыхнувшего дискомфорта. Он продолжил.
– Заканчивался его первый учебный год. Уже вывесили оценки, и краем уха я слышал, что многие студенты сбивались в кучки, чтобы праздновать окончание. Это не редкость для учащихся.
Мы с Маккензи хотели уже вздохнуть с облегчением, но тут Найлс собрался поведать новую историю. Когда до меня дошло, о чем она будет, я вскричал.
– Нет! Только не об этом!
Найлс расхохотался.