Не выдержав напряжения переполнявших меня чувств от осязания его твердого копья в своей руке, я опустилась на колени, перехватив его рукой у основания, и взяла его в рот на всю глубину. Медленно и с одинаковым ритмом, так, как ему нравилось. Я покачивалась взад и вперед на коленях, засасывая его член так глубоко, как могла. Ох, как ему нравились ласки моего языка. Я соскучилась по этому. Соскучилась по нему. И ненавидела себя за то, что чувствовала себя пропавшей без него. Также ненавидела свою тоску по нему!
— Блять, — зашипел он.
Дрю оперся рукой на угол плиты, другую запутал в моих волосах.
Услышать его проклятия в такой момент поразило меня. Он прав. Больше из вредности, чем это было нужно на самом деле, я ласкала его своим ртом и языком. Я не должна была так поступать. Дрю должен быть рядом с Оливией. У них совместный ребенок. Неважно, что он свалил от нее раньше, чем встретил меня. Все дело в том, что Дрю раньше встретил ее. Он потянулся к ней раньше. Что только сейчас рассказал мне все, что нужно было сказать уже давным-давно. Для меня нет места в его жизни. Возможно или, наверное, мы могли бы стать друзьями, но воспоминание о том, как я сосала его член, делало для меня процесс дружбы абсолютно неприемлемым. Я должна быть подальше от всего этого.
Но я не могла оставаться подальше.
Сказать по правде, я и не хотела.
Это было не одно и то же, как, если бы он попытался остановить меня. Я оцарапала зубами надувшуюся вену на его пульсирующем члене. Скрежеща зубами, Дрю ахнул и перехватил меня за волосы покрепче. Да, он и не собирался меня останавливать. Не мог так все закончить. Я собиралась отомстить ему за каждый миг причиненной мне боли, как эмоциональной, так и физической, и перевести все на него.
Дрю причинил мне боль. Он сказал, что любит меня, а потом оставил меня. Оставил меня в покое, чтобы ухаживать за Оливией, после того как она обрушила на нас эту чудесную новость о ребенке. Он оставил меня рядом с ней наблюдать, как она рыдает над его черствостью, без какой-либо возможности поплакать над своим горем. Он оставил меня, не сказав ни слова о своем местонахождении и не ответив ни на одну мою смску. Я ненавидела его за то, что он заставил меня почувствовать свою ничтожность. Я ненавидела его за то, что он признался мне в любви. Моя ненависть не уменьшилась даже тогда, когда он стал присылать мне цветы каждый понедельник. Потому что как бы сильно я его не ненавидела, я все же любила его. Может быть, еще сильнее. Я не могла вытащить его из-под своей кожи. С мыслью о нем я просыпалась, и о нем же я думала, когда засыпала.