Кажется, Эш видел все мои эмоции, как на ладони, потому что звонко расхохотался в ответ:
– Для меня сейчас словно яркий день, только гораздо прекрасней. Ты даже не сможешь себе представить, как это здорово. Я вижу каждую иголку, каждый изгиб коры даже на самой дальней сосне. А еще даже отсюда я слышу, как плещется рыба в озере, как бьет хвостом по воде. Слышу, как пульсирует кровь по твоим венам. И мне нравится ощущать все это.
Я промолчала, не зная, что ответить.
Точнее, наоборот, я знала, что если за подобные ощущения необходимо заплатить столь высокую цену, то эти ощущения потеряют для меня всю свою привлекательность. Только говорить об этом Эшу не было никакого смысла. Думаю, моя точка зрения его нисколько не волновала.
А потом вдруг меня словно осенило.
Не знаю, почему озарение пришло именно сейчас, в не самый подходящий момент, но я, наконец, поняла сегодняшнюю перемену в поведении слуг. И все же я решила проверить свои догадки.
– Скажи, почему твои люди стали почтительнее ко мне относиться?
Резкая смена темы ничуть не удивила Эша. Напротив, мне показалось, что он ждал этого вопроса.
– Они решили, что ты скоро станешь моей госпожой, зефирка.
– И почему они так решили? – конечно, я знала ответ на этот вопрос.
Еще бы им так не решить, после того, как я разгуливала по замку в одной короткой рубашке, держа Эша за руку.
Точнее, это он меня держал, но такие тонкости обычно мало кого волнуют. Уж точно не людей, желающих бессмертия так сильно, что согласны прислуживать монстру ради него.
– Они же видели тебя сегодня утром в моих покоях, – усмехнулся Эш и, судя по его самодовольному тону, произошло это явно не случайно.
Вряд ли горничная пришла бы убирать его комнату, предварительно не спросив его разрешения.
Уж не знаю, какую цель он преследовал, выставляя все это в подобном свете. Возможно, это было частью череды его бесконечных игр.
– А что находится на верхних этажах? – спросила я, снова сменив тему.
Я опасалась, что опять не смогу сдержать себя в руках, если и дальше буду думать об этих сплетнях. О том, что теперь его слуги завидуют, думая, будто мы имели близость. Да сама мысль о подобном была мне противна. Что может быть отвратительней связи с вампиром?
Словно в противовес в голове всплыли воспоминания о вчерашнем происшествии. И о том, как мне хотелось прижаться к нему, отдав всю свою кровь. Пусть это было результатом вампирских трюков, но ощущения были такими яркими. И почему я не могу противиться этому? Да и объятия, в которых я плакала несколько минут назад, нельзя было назвать отвратительными.