— Пэм никогда не будет твоей, — проворчал Кенни, сплёвывая кровь. — Я сделал всё, чтобы она меня не забыла. Каждый раз, когда ты будешь трахать сучку, именно меня она будет видеть перед собой и ощущать дикий страх.
Дункан за горло поднял Кенни в воздух.
— Пэм – сильная и преодолела свои страхи, — пророкотал вампир, сильнее сжав горло мерзавцу, тот зашипел и вцепился ногтями в его руку. — Я сотру тебя из её памяти. С этой минуты о тебе больше никто не вспомнит. Ты никогда снова не причинишь ей боль.
Поставив Лоуренса на землю, Дункан втолкнул его в дом. Захлопнув дверь ногой, он врезал Кенни по затылку точно так же, как тот ударил Пэм.
— Что ты задумал? — взвизгнул мерзавец, споткнувшись, но устояв на ногах.
Дункан промолчал, увернулся от кулака Кенни, и ударом ноги в живот повалил его на пол. Лоуренс, задыхаясь, стал хватать воздух ртом.
— Хочу убедиться, что ты больше никогда не навредишь Пэм, — заявил воин, врезав по физиономии Кенни.
И остался довольным, когда при этом сломался клык у говнюка.
— Ты сломал мне клык, — закричал Лоуренс, ощупывая повреждённый зуб пальцем.
Тогда Дункан вмазал ему снова другой рукой по лицу. Когда другой клык Кенни остался целым, воин вмазал кулаком ещё раз, и на это раз зуб выпал.
— У меня нет напильника, иначе спилил бы твои грёбаные клыки до дёсен.
Тут кто-то в чёрном с капюшоном на голове появился в доме и протянул Дункану плащ. Вампир его надел и накинул капюшон на голову. Взял канистру, а потом кивнул ещё кому-то в чёрном. Тот кивнул в ответ, зажёг керосиновый обогреватель в углу комнаты и, не оглядываясь, покинул дом.
— Что ты творишь? — Глаза Кенни наполнились страхом, когда запах керосина заполонил комнату. — Что происходит?
Дункан швырнул Лоуренса на диван и прижал ногой.
— Думал, я не видел, мать твою, заживших шрамов от ожогов на теле Пэм, больной ты ублюдок? — прошипел воин, поливая из канистры Кенни и убеждаясь, что тот мог пошевелить ногами.
— Ты не посмеешь, — завизжал мерзавец, но уже не выглядел столь самодовольным. — Это же убийство.
— Нет, — возразил Дункан, скидывая с головы капюшон, чтобы Кенни мог видеть его глаза. — Это справедливость. Так во все времена воины вершили правосудие над насильниками женщин.
— Пожалуйста, не надо, — заскулил Лоуренс и попытался подняться, но воин ногой в тяжёлом ботинке опрокинул его снова на спину.
— Сколько раз Пэм умоляла тебя о том же самом? — прошипел Дункан.
Кенни в ужасе на него уставился, понимая, что пощады ему не видать.
— Молчишь, ублюдок. Я так и думал, — прорычал вампир. — Любой мужчина, хоть раз поднявший руку на женщину, заслуживает смерти.