Только вот козлом оказался редкостным. После расставания я даже зависала на паре «психологических» сайтов «как удержать мужчину». Очень позабавили «мудрые» бабские советы и поняла одно: если ваш мужик ведёт себя так, что вам приходится извиваться чтобы он не ушёл, то это уже не просто тревожный звоночек, это удар в колокол кочергой, и нафиг такой дурак не нужен, пусть валит куда хочет. Я бы сказала покрепче слово, только язык не поворачивается. Дрессировка Марата на мат помогла не только забыть, как произносятся эти слова, а даже как думаются. С этим было всё слишком строго.
Мысли о переезде из дома Марата даже не мелькали в моей голове, потому что он не только для меня стал старшим братом. Иногда казалось, что Егор воспринимает Марата, как своего родного отца. Мне это не то, чтобы не нравилось, а просто настораживало. Не потому, что Марат его не любил, наоборот, очень любил, но на звание отца никак не претендовал, скорее всего, ему подходило больше “наставник”. Я даже не могу представить, что, когда — нибудь какая — нибудь девушка сможет растопить его, замороженное сердце.
— Эмира Тимофеевна! Всю базу снесли! Всю информацию украли! Понимаете! Все файлы зашифрованы! — бился в истерике мой заместитель. Человек, который вообще никогда не проявлял никаких эмоций. До этого времени он был для меня непрошибаемой скалой, а тут… Видимо дело действительно дрянь.
— Я скоро буду, — безжизненным голосом сообщила я и отключилась.
Я даже не чувствовала, я знала кто за этим стоит. И именно сейчас почувствовала жажду крови. В голове мелькало лишь одно слово “убью”.
Набираю номер, на который зарекалась, даже если буду умирать, не позвоню, но, по — моему, всё решили за меня, где — то наверху. Как ни странно, проходит довольно большое количество гудков, прежде чем раздаётся сонный голос:
— Встреча со мной и все проблемы решены.
— Ты мне отдашь это и без встречи, — шиплю на него.
— Нет, Эмира.
— Знаешь, я так тебя хорошо знаю, что могла бы и догадаться о твоём гнусном поступке.
— Прям от А до Я знаешь? — усмехается Назар.
— Прям от Пи до Р, — вырывается колкость, которая так и вертелась на языке.
Вместо злости в трубке раздаётся смех, после которого в животе стягивается узел. Как парадоксально: я его ненавижу, но как прежде возбуждаюсь от его хриплого голоса.
— А ты научилась выпускать коготки?
— Смоченные ядом, — заканчиваю фразу за него.
— Мы сейчас с тобой обмениваемся любезностями, а твои парни рвут волосы на заднице, но ты же сама прекрасно знаешь, что у них ничего не получится, да? — самодовольно заявляет мужчина. И он прав! Сволочь!