Перед глазами появляется вывеска парикмахерской. Не знаю зачем, но вхожу внутрь. На ресепшене светловолосая девушка болтает по телефону. Завидя меня, не кладет трубку, лишь, выставив указательный палец вперед, просит дать ей договорить. Но мне все равно: пусто внутри и тошнит до сих пор. Опускаюсь на темную лавку, обтянутую кожзаменителем, застываю на месте. Мне больше некуда идти, не к кому спешить. Сил так мало осталось в организме: мысли и чувства выгрызли меня внутри, выпив всю энергию до дна.
— Девушка, вы на стрижку? — мое внимание привлекает грубоватый женский голос, а я, моргнув, поднимаю глаза. Невысокая дамочка, со странной асимметричной прической и кольцом в носу, смотрит на меня внимательно.
Растерянно блуждаю по ее лицу взглядом, пытаюсь понять, когда это она ко мне подошла. По ноткам недовольства в голосе делаю вывод, что обращается ко мне уже не в первый раз. Но нет, пусто, не уловила момент. Я так глубоко в себе, что полностью отключилась от внешнего мира, и это даже страшно. Молча киваю ей в ответ, поднимаюсь с места.
Меня сажают в неновое коричневое кресло из шкуры молодого дерматина, с помощью рычага приподнимают сидение. Черной хрустящей тканью из полиэстера, от которой бьет током, окутывают тело, а на шею цепляют белый одноразовый воротник. Встречаюсь взглядом со своим потухшим отражением и не могу узнать человека, который смотрит на меня из зеркала. Вид болезненный: скулы заострились, губы кроваво-красные, потрескавшиеся, под глазами бордово-синие пятна. Кривлюсь от неприятного видения, захлопываю ресницы, не хочу себя видеть.
Мои густые темные волосы опрыскивают водой из пульверизатора. Холодные капли попадают на виски и щеки, причиняя дискомфорт. Жмурюсь, дергаюсь.
Сейчас любые прикосновения людей к телу вызывают во мне агрессию. Хочется бросить все и уйти, но нет, должна вытерпеть. Надо…
— Какую прическу предпочитаете? — безразличным голосом спрашивает парикмахерша, расправляя мои локоны. — Могу просто форму придать и укоротить челку, — предлагает, но я отрицательно качаю головой.
— Хочу избавиться от них…много… срежьте много, — мне кажется, что если оторву от себя кусок побольше и выкину, то избавлюсь хотя бы частично от ошибок прошлого, обновлюсь не только внешне, но и внутренне. Снова смогу дышать.
Девушка не пытается меня отговорить. Какой в этом смысл, решение принято?
Постоянно поглядывает на часы, висящие на стене, видимо, торопясь домой, где ее ждет любимый человек, и наконец-то принимается за работу. Быстро щелкает ножницами, а я рассеянно наблюдаю за тем, как длинные каштановые, слегка вьющиеся пряди падают вниз, устилая собой пол.