На то, чтобы освоить пилота средних кораблей, времени, конечно, не хватило, но минимум для пилотирования уже был усвоен. Летать на нем уже можно, и даже воевать, пусть и не виртуозно. Управлять кораблем мог и один человек, но вычислительной мощности, как и пропускной нейросети одного человека, было недостаточно для профессионального пилотирования, ведения огня, защиты, сканирования и РЭБ войны! На этот минус мне еще в самом начале справедливо указали инженеры, но разубеждать их в чем-то я не планировал. Зачем их знать, что моя нейросеть способна и не на такое, а в дополнение ко всему я еще и импланты особые, заточенные на пилотов, начал выращивать! Чего только стоило «многопоточное сознание» или «слияние»! Оставленные под импланты накопители заняли пустые слоты. Информация по ним была крайне интересной, и я очень ждал возможности их проверить в деле, и мне это в скором времени удалось.
После приемки корабля и проверки всех систем я перегнал его на платную стоянку центральной станции в системе, где уже спокойно разбирался с его возможностями и впервые активировал режим «слияние». Однако даже в самых смелых моих мечтах я не был готов к тому, что произойдёт следом! Почувствовать себя кораблем, нет, стать кораблем! Это было что-то невероятное… первый сеанс был кратковременный, нейросеть вовремя блокировала работу этого режима, контролируя все процессы. Казалось, еще чуть-чуть, и я потеряюсь в этих ощущениях и громадного количества информации, поступающей со всех датчиков корабля и его сенсоров, позволяющих мне охватить огромное пространство вокруг. Даже без активных систем сканирования этот объем был невообразимо огромен. Этот режим, помимо всего прочего, расходовал и мою энергию из био-накопителя, пусть и немного, но все же чувствительно. Без накопителей этот режим поддерживать больше двадцати минут я бы не смог.
Разбираясь с системами корабля и доучивая базы, я параллельно расширял объем своего подпространства, с радостью подмечая с каждым разом, что усилителей хватает и даже остается немного. Так и получилось, инвентарь достиг объемов, в которые мог уместить два таких корабля, и это только за счет всех малых и восьмидесяти процентов средних камней. Оставалось и для Пирса, которому я выделил десяток средних камней на его инвентарь.
За все время нашего пребывания в ангаре, а это примерно три месяца, нас особо не беспокоили, но слежка была и причем серьезная. В том, что закладки были на моем корабле, я не сомневался, но ничего не мог с этим поделать. Если с физическими еще можно было что-то придумать, то вот в искинах нет! Наших возможностей и знаний на это просто не хватало, и что делать, мы не представляли. Для спецслужб конфедерации наш корабль не представлял угрозы и мог быть скорее всего подчинен им. Неожиданная мысль посетила меня, когда размещал корабль на самой дорогой стоянке станции. Обязывающие условия и пункты по оплате страховки в месте, где с кораблем мало что могло случиться, меня заинтересовали… В один из последних дней, когда мы с Пирсом праздновали окончание всех работ, наш корабль исчез со стоянки кораблей. Сканеры и системы безопасности не зафиксировали ничего странного, лишь то, как корабль пропадает со всех сканирующих систем. Дальше уже было дело адвокатов получить огромную сумму по страховке и покинуть систему пусть и не на обычном, а комфортабельном лайнере, взяв курс на центральные системы Содружества.