– Нет?
Мне вдруг захотелось подойти к ней сзади, обнять, зарыться носом в ее волосы. Наверняка эта чужая мне, в общем-то, женщина пахла чем-то родным и вкусным… Но ведь она же проклянет меня, если я к ней прикоснусь. А если вдруг ответит взаимностью, проклянет вдвойне…
– Вы, наверное, думаете, что я сошла с ума…
– Это не так?
– Я сошла с ума сразу же, как погиб Семен. Он разбился на машине… И в этом была моя вина.
– Вы слили тормозную жидкость?
– Нет, просто наговорила ему всякого, он психанул… А ему, когда он нервничает, за руль нельзя, он тогда гонит как сумасшедший… Я позвонила ему, попросила успокоиться, в этот момент все и произошло… Не надо было ему звонить, не надо было отвлекать…
– Он ушел, а чувство вины осталось.
– И чувство вины, – кивнула Марта, – и любила я его очень… В этом году было бы тридцать лет, как я за ним замужем.
– Ну почему же было бы? Вы до сих пор замужем…
– Да, конечно, я до сих пор замужем… И всегда буду…
– Вы молодая, у вас еще вся жизнь впереди.
– Да, я тоже себя уговариваю, – усмехнулась она. – Не получается… Да и не нужно… Когда Семен рядом, и мне хорошо…
– В каком смысле рядом? – спросил я, кивком показав за окно.
– Я верю в загробную жизнь, – в раздумье произнесла Марта. – Но не верю, что покойники оживают. Не могут они приходить к нам, это противоестественно.
– А существование загробной жизни?
– Это будет совсем другая жизнь. Мы в ней не будем ходить… Не будем даже думать… Будем просто ощущать друг друга. Я буду ощущать присутствие Семена, он будет ощущать меня. Это ощущение заменит наши мысли. Если, конечно, мы будет похоронены рядом.
– Ну, памятник вы себе уже поставили…
– И себя похоронила, – кивнула Марта.
– И мужа ощущаете.
– Да.
– Но не думаете.
– Что не думаю?
– Не будем ходить, не будем думать, – напомнил я.
– Я не хочу думать… Хочу просто лечь и лежать… Нет, не в землю… – спохватилась она. – Просто лечь… И все равно, что там вокруг…
– Все равно, что у вашей дочери муж подлец?.. Или вы думаете, что с ней он поступает по-другому?
– Надеялась, что нет… Хотела надеяться… Скользкий он тип, этот Павел.
В комнате по-прежнему было темно, но Марта стояла у окна, с одной стороны на нее падал свет фонаря над воротами, с другой – находилось крыльцо с козырьком и лампочкой под ним. Я видел, как она поморщилась, говоря о своем зяте.
– Ему ведь не Татьяна нужна была, а все, что с ней связано… Семен предупреждал… Да я бы и не отдала Паше комбинат… А он хотел… Да, говорил, что управлять должен человек из семьи… Но так и Олег Витальевич не со стороны, Семен доверял ему как самому себе…