– Машенька, можно тебя на два слова?
Так и хотелось отрезать: "можно – Машку за ляжку и козу на возу", но мудрость братца-дембеля здесь точно не ко двору придется.
– А мы пока потанцуем с госпожой Галицкой, – Романов тут же подхватил даму, послав мне улыбку. Он даже не сомневался, что я захочу перемолвиться словечком с отцом. Ну и ладно…
– Слушаю, папенька?
Отец не стал юлить и сразу перешел к делу.
– Алябьевы сегодня будут на балу. И отец и сын.
– Я за них рада.
– Я могу составить хороший договор и учесть твои интересы, Мария.
Я прищурилась.
– Папенька, а что – Игорь Никодимович непонятно все объяснил?
Отец вздохнул. И вдруг даже как-то ссутулился.
– Мария, его величество, конечно, наш повелитель. Но ты подумай, надоевшую игрушку всегда забрасывают в угол. А тебе нужна семья, дети…
– Я надеюсь, его императорское величество выберет для меня более уютный угол, – отрезала я.
– Ты зря на это рассчитываешь. Знаешь, где сейчас предыдущая фаворитка его величества?
– Где же?
– В какой-то чухонской провинции. Ее выдали замуж за помещика и отправили туда, где всего общества лишь свиньи.
Я прикусила язык. Так и чесалось сказать: "очень приличное общество, особенно рядом с вами, папенька". Лучше уж хрюшки, их хоть на колбасу пустить можно, а вас куда?
Вместо этого я насмешливо поинтересовалась.
– Четвертую супругу подбираете, папенька?
– Девочкам нужна мать, – и не подумал отступать отец.
– Особенно когда своих детей у нее нет. Ну-ну, вольному воля.
– Ты меня учить вздумала?
Я бестрепетно встретила папашин гневный взгляд.
– Торговать мной – можно, а выслушивать мое мнение не обязательно? Папенька, этот этап мы уже прошли. Можете передать Алябьевым, что меня их предложение не интересует.
– Может, подумаете еще раз, Мария Ивановна?
Я медленно повернулась.
За моей спиной стоял Симеон Михайлович Алябьев, собственной юртовской персоной. И рядом с ним молодой человек, напоминающий более молодую кальку с отца. Только некачественную.
Явно бумага, на которую сводили рисунок, была рваной и туалетной.
Те же черты лица, но красные прожилки, желтоватая кожа, тусклые глаза…
Алканарий. И наличие высокого титула лучше парня не делает. Вот ни на минуту.
– Добрый вечер, Симеон Михайлович, Кирилл Симеонович…
Кирилл Симеонович подхватил мою руку и запечатлел на ней поцелуй. И разразился потоком комплиментов.
Он восхищен, я очаровательна, если я подарю ему танец, следующие несколько лет он будет самым счастливым человеком во всех мирах.
Пришлось разочаровать.
– У меня траур, Кирилл Симеонович. Я не танцую.
– Тогда я могу показать вам парк…